Literatura científica selecionada sobre o tema "Семья и брак"

В статье представлены результаты исследования семейных ценностей современной молодежи и их взаимосвязи с психологическим благополучием. Выборка составила 11811 человек в возрасте от 18 до 35 лет. Использовалась анкета, содержащая вопросы о семейных ценностях, а также опросник психологического благополучия PERMA-Profiler в адаптации Акимовой А.Ю., Исаевой О.М., Волковой Е.Н. Результаты исследования показали, что для 70,9% респондентов семья является важнейшим жизненным приоритетом. Большинство участников исследования (63,7%) состоят в официальном браке или определенно планируют вступить в официальный брак, при этом только 14,2% имеют отрицательное отношение к незарегистрированному браку. К основным причинам заключения официального брака 83,1% респондентов отнесли любовь и желание иметь семью, а оптимальным для вступления в брак 54,9% участников исследования считают возраст до 25 лет. Большинство респондентов (84,2%) имеют или планируют иметь детей, из них 17,9% планируют более 2 детей. 72,6% респондентов уверены в том, что оба родителя должны принимать участие в воспитании детей. В результате исследования выявлена взаимосвязь между семейными ценностями и уровнем психологического благополучия молодежи. Установлено, что у респондентов, выросших в полной семье, состоящих в браке, имеющих детей, придерживающихся традиционных семейных ценностей, более высокие показатели благополучия в целом и по шкалам «позитивные эмоции», «взаимоотношения», «достижения» и «смысл».

Целью исследования является количественная оценка специфики демографических и социально-экономических характеристик молодых семей, имеющих в своем составе студентов, на основе репрезентативной для населения России выборки и определение направлений специализированного выборочного исследования студенческих семей. Методологическую базу исследования составляют методы демографического и социологического анализа функционирования института семьи, в частности концепция второго демографического перехода, а также методы статистического анализа социологических данных, табличной и графической визуализации данных, расчета дескриптивных статистик и статистических критериев для оценки различий в распределениях. Результаты исследования. Большая часть молодых людей, получающих профессиональное образование, пока не стремятся вступить в брак и создать семью. Уровень брачности современного российского студенчества незначителен, при этом фактические брачные отношения предшествуют официальной регистрации брака. Данные исследования подтверждают взаимосвязь между официальной регистрацией брака и детностью семей. Однако рождаемость в студенческих семьях значительно ниже, чем в среднем у молодого поколения, а наименьший уровень детности характерен для лиц, получающих высшее образование. Студенты, вступающие в брак, стремятся опираться на свои силы, не рассчитывают на помощь родителей, предпочитают жить отдельно. Это говорит об осознанном подходе к принятию решения о создании семьи. Можно выделить ряд проблем, с которыми сталкивается молодая семья в процессе жизнедеятельности: сложное материальное положение, во многом связанное с рождением детей; жилищные проблемы, которые молодая семья не всегда может решить самостоятельно; начальный этап становления профессиональной карьеры; сочетание семейных и внесемейных ролей. Все это обуславливает нуждаемость в государственной поддержке. Масштабы занятости членов студенческих семей свидетельствуют о необходимости поддержки молодежи на рынке труда: обеспечении гарантий студентов при трудоустройстве, расширении масштабов гибких форм занятости. Перспективы исследования заключаются в проведении опроса студентов (состоящих и не состоящих в браке) на репрезентативной выборке, учитывающей региональную представительность, формы и направления подготовки. Это позволит определить совокупность факторов, определяющих положение студенческих семей и стратегии поведения молодых супругов, выявить типологические группы респондентов с точки зрения потребности в мерах поддержки.

Понятие семьи в современном значении имеет достаточно длительную историю возникновения и развития. Нельзя сказать, что первая семья появилась в какой-то конкретный момент, год, потому что до сих пор многие ученые ведут исследования, участвуют в раскопках древних пещер, пытаясь обнаружить хоть какие-то доказательства. Стоит отметить, что трактовка понятия «семья» была разной. В Древнем Риме ею признавалось объединение лиц, заключающих брак или имеющих кровное родство, связанных общим бытом и помогающих друг другу. В современной же России семья — это социальный институт, базовая ячейка общества, где люди добровольно вступили в брак путем государственной регистрации брака, ведут совместный быт, а также стремятся к рождению детей, предпринимают меры по их воспитанию и дальнейшей социализации.

В статье представлены результаты Всероссийского социологического исследования «Студенческая семья России» (2022 г.), полученные по Республике Тыва. Описываются брачные и репродуктивные установки тувинской студенческой молодежи в возрасте от 18 до 25 лет (учащихся Тувинского государственного университета), дана оценка готовности молодежи к созданию студенческих семей. В ходе исследования установлено, что регистрация брака не является ведущим мотивом для семейной жизни студенческой молодежи в Республике Тыва; откладывание рождения ребенка на более позднее время у студентов связана с их уязвимым экономическим положением. Особую значимость для повышения рождаемости в ранних молодых возрастах приобретает вопрос социальной триады: семья — образование — занятость. Молодым студенческим семьям важно достигать определенной экономическая самостоятельности и вузы могут этому способствовать, предоставляя возможности для совмещения получения образования и работы. Сформулированы первоочередные дополнительные меры, которые должны оказывать положительное влияние на решения студенческой молодежи как о создании семьи (при том официально регистрируя брак), так и о рождении ребенка.

В целом дискурс в отношении семьи и брака Советского государства 20-х годов XX в. распадается на два больших пласта: гендерный дискурс и дискурс брака. Анализируя гендерный дискурс в СССР 20-х годов можно проследить за тем, как идеология, и другие социокультурные факторы влияют на представления населения о гендерных ролях мужчин и женщин. В рамках данного дискурса оформлены понятия и категории («семья», «брак», мужчина», «женщина»), которые хотя и не достигли определенного абстрактного уровня отражения своего предметного поля, но выражают значения, позволяющие проводить анализ идеологических оснований семейно-брачных отношений и социального конструирование семьи и брака в СССР 20-х годов прошлого века.

Цель исследования — описать основные характеристики студенческой семьи на примере студентов нижегородских вузов, определить место и роль студенческой семьи в системе семейно-брачных отношений в условиях трансформации. Методологическая база исследования представлена принципами структурно-функционального и системного подходов, положениями адаптационной / трансформационной концепций семьи, диверсификации семьи. Результаты исследования дают основания говорить о студенческой семье как о редком явлении, особенно если рассматривать ее через призму классического традиционного определения как зарегистрированную и детную группу. Тем не менее, ориентация студенческой молодежи на создание семьи, рождение детей сохраняется. Однако в студенческие годы, скорее, преобладает желание сначала встать на ноги, обеспечить необходимые условия для создания семьи. Отмечается распространение в представлениях и реальных практиках молодых людей сожительства как «пробного брака» или альтернативы зарегистрированному браку. Перспективы исследования лежат в расширении объекта и предмета анализа с использованием категорий «супружество», «партнерство», чтобы проследить весь путь формирования отношений студентов, молодежи, охватить весь их спектр, определить сложности и проблемы сохранения семейных групп.

Статья посвящена главенствующей в мировоззрении и нравственных исканиях Толстого проблеме семьи, которая особенно стала стержневой в романе «Анна Каренина». Толстой изобразил не только светскую жизнь тогдашнего общества, но и основные модели семьей существовавших тогда, выступая в роли психолога семейных отношений. Первая семья – это семья Облонских похожая на сожительство двух людей, живущих вместе из чувства долга перед детьми, которые в таком браке тоже вырастут несчастными. Семья Карениных не была результатом большой любви, это был брак по расчету. Анна и Каренин абсолютно разные и потому им скучно друг с другом. И тогда Анна находит человека близкого ей по духу Алексея Вронского. Ее любовь к Вронскому – это не высокое чувство, а слепая и губительная страсть. Созидающая любовная линия показана на примере семьи Константина и Кити. В образе Левина очень много черт, присущих личности самого Толстого и фактов из его жизни. Это не просто образ, а голос самого автора, персонаж, созданный для того, чтобы выражать мысли и воззрения писателя. Любовь, дается только тем, кто по-настоящему достоин ее. И как результат, перед нами идеальная семья, со здоровыми отношениями, поддерживающая друг друга. Семья Левина – это единственная семья в романе, в которой царит любовь и гармония. И четвертая семья, создавшаяся вопреки всему и всем – это семья Вронского и Анны Карениной. В начале он искренне не понимал, зачем ему нужно жениться, что их отношения с Анной дурны, ведь как может быть дурно то, что приносит столько счастья. Непонимание всего этого заставляет его отвергать и ту заповедь, которую можно назвать семейной заповедью. Испытать семейное счастье, считал Толстой, может только та семья, в которой муж и жена способны стать друг для друга поддержкой и опорой. В конечном итоге, по-настоящему счастливая семья получается только у Кити и Константина, в которой оба супруга трудились для их благополучного и счастливого будущего. Ведь не случайно тема гармоничной семьи завершает роман – это символ обновления России. Остальные же семьи несчастны, каждая по-своему. Л.Н. Толстой явился выдающимся психологом, который изучил человеческую душу и понял, что семья – это основа основ, поэтому он в своих произведениях постоянно подчеркивал важность этого социального института.

Рассматривается траектория изменений в составе и величине российской семьи в советский период: переход от преобладания сложной семьи к преобладанию простой семьи, от многодетности к малодетности. Акцентируется воздействие государства на российскую семью через законодательство. Выделяется переход от политики расшатывания семейного уклада в 1918-1920 гг. к формированию имиджа семьи как «основной ячейки общества», вступления в брак как государственного деяния. Подчеркивается воздействие законодательства на репродуктивное поведение, прежде всего незамужних женщин, оказавшихся в ловушке традиционной морали. Отмечается существенное влияние половых диспропорций на брачность после Великой отечественной войны. Развитие российской семьи связывается с жилищными условиями и формированием рынка жилья. Среди нуклеарных семей выделяется семья «родители-дети», которая интерпретируется как основная семья с позиций демографического и социального воспроизводства, непосредственности контактов двух поколений. Подчеркивается равноправность признаков основной семьи: наличие гетерогенной брачной пары и несовершеннолетних детей. По данным Комплексного обследования уровня жизни населения 2018 г. показано, что брачные пары без детей имеют большую долю в выборочной семейной структуре, нежели брачные пары с детьми. Так что семьи, трактуемые как основные с позиций репродуктивного потенциала, оказываются неосновными по своей представительности. Возрастает разнообразие семей, основные семьи трансформируются, приобретая новые характеристики, не свойственные традиционным признакам семьи; трансформация затрагивает также характер супружеских и внутрисемейных отношений. Отмечаются узкие места отечественной статистики, затрудняющие анализ брачно-семейных отношений. Делается вывод об амбивалентности современного российского общества, нелинейности процесса модернизации семьи, включающего возвратные тенденции.

The paper analyzes the most current family changes in modern Turkish society, occurring during the last 35 years. The author identifies the trends of Turkish family development, revealing changes of family structure, socio-gender relations between its members and traditional family values. The paper provides the analysis of developments of marriage and divorce, socio-gender roles and responsibilities, family planning and gender issues in childrearing and education.
Работа посвящена анализу наиболее актуальных изменений, происходящих в современной турецкой семье в последние 35 лет. Автор выявляет тенденции развития турецкой семьи, раскрывая изменения в структуре турецкой семьи, в социогендерном положении ее членов и семейных традициях и ценностях. В работе представлен анализ изменений, произошедших в заключении брака и бракоразводном процессе, в распределении гендерных ролей и обязанностей в семье, в планировании семьи и гендерных аспектах воспитания и образования детей.

Данная статья посвящена изучению изменений, которые произошли в семейном составе городского населения Урала под воздействием промышленной модернизации края. Исследование проводилось в рамках Уральской области, после ее ликвидации — в границах Свердловской и Челябинской областей, а с октября 1938 г. — и Пермской области, на основе данных Всесоюзных переписей населения 1926 и 1939 гг. Авторы пришли к выводу, что в конце 1930-х гг. большинство горожан Урала состояло в браке и жило вместе со своими семьями, однако проявилась тенденция к уменьшению размеров семьи. В городах региона утвердилась простая (нуклеарная) семья. Уральская городская семья находилась на стадии демографического перехода.

В современном российском обществе последних лет отмечается национальная, социально-экономическая и конфессиональная неоднородность. В связи с этим особую роль играет культурная и территориальная мобильность населения, в частности молодежи. Однако на фоне желания молодых людей образовать межэтническую пару (вступить в кросс-культурный брак) выявляются и многие проблемные моменты, доставляющие психологический дискомфорт супругам (желание приобщиться к иной культуре и религии – с одной стороны и стремление сохранить свои национальные культурные ценности и традиции – с другой). Подобные сложности приводят к столкновению разных моделей семьи, вследствие чего благополучие супружеских отношений становится под угрозой. Психотерапия в таких случаях должна преследовать следующие цели: формирование новой системы ценностей с учетом религиозных, культурных традиций обеих сторон, построение модели семьи, опирающейся на роли и обязанности каждого члена, создание условий для открытого диалога между членами семьи, строящегося на условиях толерантности. Этой работе должна предшествовать полная психологическая диагностика семьи с составлением генограммы и последующим ее обсуждением. Теоретические основы реализуемой в практике психотерапии кросс-культурных браков в качестве иллюстративного материала подкреплены описанием опыта работы с парами, разными по этническому составу.

Актуальность темы сексуальной дисгармонии в паре обуславливается тем, что период неопределенности в современном мире, вызывающий тревогу и опасения, оказывает влияние на устойчивость как отдельного члена семьи, так и на семейные отношения в целом. Семейная система становится более хрупкой и уязвимой. Дисфункциональность семейных отношений приводит к кризисам и эмоциональному разладу внутри пары. Эмоциональный разлад, нарушение коммуникации, может привести к сексуальной дисгармонии в супружеских отношениях. Что ведёт в свою очередь к неудовлетворённости в браке, отсутствию удовольствия от физического контакта или отказу от него, изменам, и разрыву отношений. В докладе рассматриваются основные принципы работы специалиста с сексуальной дисгамией в семейных отношениях. Даётся определение сексуальности, сексуального здоровья и раскрывается понятие сексуальной дисгармонии: причины и факторы возникновения. Рассматривается системный семейный подход психотерапии по восстановлению здоровых сексуальных гармоничных отношений в паре, методы их коррекции и профилактика.

В рамках научной статьи ведётся сравнение двух, по своей сути, правовых систем, с точки зрения их деления на исторические периоды, рассмотрен вопрос генезиса институтов брака и семьи, с точки зрения римского правового опыта и современного правового регулирования, с под вопросом отцовской власти и правового положения детей, с выделением сравнения и проведения аргументирования по ключевым аспектам. Within the framework of the scientific article, two essentially legal systems are compared, from the point of view of their division into historical periods, the question of the genesis of marriage and family institutions is considered, from the point of view of the Roman legal experience and modern legal regulation, with the question of paternal power and the legal status of children, with the emphasis of comparison and argumentation on key aspects.

Феномен денег изучается с древнейших времен. Многие мыслители рассматривали деньги в своих трудах. Георг Зиммель в своей работе детально разобрал значение денег и связал его с системой ценностей, позже его мысли продолжил Серж Московичи. В отношениях человека с другими людьми происходит обмен ценностями, приходится чем-то жертвовать и получать что-то взамен. В процессе эволюции возникает такой инструмент, как деньги. Постепенно они превратились из монет в пластиковые карты и виртуальные средства. Деньги стали некоей субстанцией, способной материализовать любые наши желания. В современном обществе СМИ внушают человеку искусственные потребности. В погоне за новыми объектами желаний человек зацикливается на жажде денег. Городская среда обезличивает человека, он теряет свою индивидуальность. Деньги для него становятся самоцелью. В семейных отношениях деньги – это одна из самых распространенных причин конфликтов. Невидимые денежные связи тянутся между родителями и детьми. Молодожены тратят деньги, опираясь на опыт своих родителей, традиции и обычаи. Многие браки распадаются ввиду отсутствия взаимопонимания, из-за различий во взглядах на то, каким должен быть семейный бюджет. В обществе боятся затрагивать тему денег, существует определенное табу. У каждого из членов семьи может быть свое 131 мнение по поводу справедливого распределения финансов. Деньги могут быть как причиной проблем, так и средством их решения. Деньгами можно возместить причиненный моральный или физический вред, компенсировать недостаток своего внимания. С помощью денег человек может проявлять свою любовь к другим членам семьи. Деньги – это энергия, которая пронизывает все семейные отношения и является одним из главных инструментов их регулирования.

В статье исследуется проблема проникновения и адаптации выходцев из сармато-аланского окружения в крупные города Азиатского Боспора во 2–3 вв. н. э. Проникновение алан на территорию к востоку от Меотиды относится к середине 1 в. н. э. С 70–80 гг. аланы стали соседями Боспорского царства на востоке и источником постоянной агрессии для поселений и городов его азиатской части. Письменные источники дают основания думать, что военные конфликты Боспора и меотийских алан, начавшиеся в 80-е гг., завершились мирным соглашением сторон (не без участия Рима) к 140-м гг. Его результатом стал династический брак боспорского царя (вероятно, Реметалка) и некой аланской принцессы. Косвенные данные позволяют предполагать, что это событие случилось после 138 г. и, возможно, было санкционировано Антонином Пием. Во второй четверти 2 – второй четверти 3 вв. н. э. в Фанагории, Гермонассе и Горгиппии засвидетельствованы группы сармато-аланских имен. Их носители являлись гражданами городов (в пользу чего свидетельствуют их полные имена) во втором или третьем поколениях. Наряду с именами в этих городах отмечены находки сармато-аланских тамг с нижней частью в форме «трезубца» (рис. 2). Они известны, главным образом, в пределах территории Боспорского царства. Очевидно, что в каждом из крупных городов Азиатского Боспора проживала определенная сармато-аланская «группировка», которой руководил, как можно предполагать, представитель знати, владевший одной из тамг, нижняя часть которой имела форму «трезубца». Обращает на себя внимание хронологическое совпадение династического брака Реметалка и новых сармато-аланских имен в надписях городов Азиатского Боспора. Наибольшее число их отмечено в Горгиппии. Здесь просматривается совпадение с ономастической ситуацией в Танаисе, где также примерно с середины 2 в. н. э. надписи фиксируют целую группу «новых» сармато-аланских имен. Наличие в городах Азиатского Боспора групп сармато-аланских имен коррелируются с несколькими тамгами, принадлежащими представителям знатных семей (рис. 2–5). Эти люди играли заметную роль в социально-политической и военной жизни Боспора. Они занимали высокие должности в государственных органах власти во второй половине 2 – первой половине 3 вв. н. э. Отчетливо сознавая недостаток в источниках, все же автор статьи считает возможным предложить следующую реконструкцию проникновения выходцев из сармато-аланского мира в социальный организм Боспорского государства. Не исключено, что вместе с аланской принцессой в Пантикапей прибыл отряд всадников-алан, который возглавляли родственники принцессы либо представители других знатных аланских семей. Тамги указывают на представителей трех семей, восходящих к одному роду (нижняя тамга в форме «трезубца»). Появление этого контингента на Боспоре было обусловлено не только необходимостью сопровождать будущую супругу боспорского царя, но и, быть может, одним из условий брачного договора (предоставление отрядов всадников). После заключения брачного союза Реметалк весьма предусмотрительно распорядился этой военизированной группировкой. Какую-то часть всадников он, возможно, оставил в Пантикапее (на это указывают находки бронзовых поясных наконечников с тамгами в некрополе), другую часть во главе с представителями трех знатных аланских семей он направил в Танаис для усиления обороноспособности города после его разгрома в середине 2 в. н. э. Позднее, в правление Савромата II или Рескупорида II, кто-то из членов этих семей оказался в Горгиппии, видимо, также с целью руководства или укрепления военных сил в этой части царства. В правление Савромата II выходцы из этих семей заняли высокое положение в Фанагории и Гермонассе. Участие в частных ассоциация городов было одним из путей социализации эмигрантов и не-граждан в боспорских городах. В Фанагории и, что особенно заметно, в Горгиппии, как и в Танаисе, потомки выходцев из сармато-аланского мира во втором или третьем поколениях выступают членами частных ассоциаций. Их имена уже присутствуют в списках граждан городов. В данном случае речь идет о потомках рядовых всадников-алан. Вполне реалистичным представляется как один из путей варварского проникновения – установление родственных связей с боспорской элитой. Видимо, таким образом можно объяснить погребение двух воинов-сарматов (судя по их тамгам) в склепах аристократической семьи из Горгиппии. Следствием деятельности знатных представителей сармато-аланских семей и их сородичей стало возрастание их роли в военной и административно-политической жизни Боспора со второй половины 2 в. н. э. The article deals with the problem of penetration and adaptation of immigrants of the Sarmato-Alanian world into cities of the Asian Bosporos in the 2nd – 3rd centuries AD. The Alans penetrated to the eastern shore of the Maeotis in the middle of the 1st century AD. After 70–80 AD the Alans became the eastern neighbors of the Bosporan kingdom and raided permanently towns and settlements located in its Asian part. The written sources make us suggest that the military conflicts between Bosporos and the Maiotian Alans which started in the 80-s terminated in a peace treaty in the 140-s (with the participation of Rome). It resulted in a dynastic marriage (possibly of king Rhoimetalkes) with some Alanian princess. Indirect evidence suggests that the event took part after 138 AD and was possibly sanctioned by Antoninus Pius. In the first quarter of the 2nd – second quarter of the 3rd century in Phanagoria. Hermonassa and Gorgippia groups of Sarmatian and Alanian names are testified. Their owners were citizens (their full names are demonstrated it) in the second or the third generation. Along with the names the cities provided finds of Sarmato-Alanian tamgas with characteristic ‘trident-shaped’ lower elements (fig. 2). These are known mainly by finds from the territory of the Bosporan kingdom. Evidently, in each of the large cities of the Asian Bosporos there were groups of Sarmato-Alanian population headed by a nobleman, the owner of one of those trident-shaped tamgas. Noteworthy is the chronological coincidence between the dynastic marriage of Rhoimetalkes and the appearance of new Sarmato-Alanian names in inscriptions from the cities of the Asian Bosporos. Most of them originate from Gorgippia. There is a coincidence with the onomastic situation in Tanais where from the middle of the 2nd century also new groups of Sarmato-Alanian names appear in inscriptions. The presence in the cities of the Asian Bosporos of these names are correlated with a number of tamgas belonging to noble families (fig. 2–5). The role of those people in the social, political and military life of Bosporos was prominent. In the second half of the 2nd – first half of the 3rd century they occupied important offices in the cities. Clearly admitting the lack of information in our sources the author dares to suggest the following reconstruction for the process of penetration of the Sarmatians and Alans into the social structure of the Bosporan kingdom. It is quite possible that along with the Alanian princess some unit of equestrian Alans arrived in Pantikapaion, commanded by her relatives or other noblemen. The tamgas point to the presence of three families related to one clan (the trident-shaped element in the tamgas). Those Alans could act as a retinue for the bride of the king, or their arrival was fixed among the terms of the marriage contract. After his wedding Rhoimetalkes found a reasonable use for this military unit. Some of them he settled in Panticapaion (which is testified by finds of bronze belt tips with tamgas from the necropolis), another group headed by representatives of three noble families he sent to Tanais, to ensure the Н. В. Завойкина 74 defensive power of the city which had suffered in the middle of the 2nd century. Later, in the reign of Sauromates II or Rhescuporis II some members of these families came to Gorgippia, possibly also to improve its military power. In the reign of Sauromates II these people rose to high offices in Phanagoria and Hermonassa. Their participation in the private associations of the cities was one of the ways allowing non-citizens to penetrate within local urban societies. In Phanagoria and especially in Gorgippia as well as in Tanais the descendants of Alanian warriors in the 2nd or the 3rd generation figure as members of private associations. Their names are already included in the lists of citizens. In this case they are not necessarily noblemen but ordinary warriors. Marriage ties with the Bosporan elite helped to obtain citizenship. It could explain the burial of two Sarmatian warriors (judging by their tamgas) in the crypts of aristocratic families of Gorgippia. The activity of Alanian nobles and their relatives ensured the confirmation of their position in military, political and administrative life of the Bosporan kingdom beginning the 2nd half of the 2nd century AD.