Articoli di riviste sul tema "История психологии в Австрии"
Segui questo link per vedere altri tipi di pubblicazioni sul tema: История психологии в Австрии.
Cita una fonte nei formati APA, MLA, Chicago, Harvard e in molti altri stili
Vedi i top-50 articoli di riviste per l'attività di ricerca sul tema "История психологии в Австрии".
Accanto a ogni fonte nell'elenco di riferimenti c'è un pulsante "Aggiungi alla bibliografia". Premilo e genereremo automaticamente la citazione bibliografica dell'opera scelta nello stile citazionale di cui hai bisogno: APA, MLA, Harvard, Chicago, Vancouver ecc.
Puoi anche scaricare il testo completo della pubblicazione scientifica nel formato .pdf e leggere online l'abstract (il sommario) dell'opera se è presente nei metadati.
Vedi gli articoli di riviste di molte aree scientifiche e compila una bibliografia corretta.
1
Морозова, С. В. "Mathematische Psychologie: история конфликта". Психология. Журнал Высшей школы экономики 18, n. 1 (30 marzo 2021): 145–66. http://dx.doi.org/10.17323/1813-8918-2021-1-145-166.
Testo completoAbstract (sommario):
В исследовании рассматривается роль математической психологии (mathematische Psychologie) в немецком философском дискурсе XIX – начала XX в. История математической психологии рассматривается с позиций дисциплинарного подхода в историографии. Автор акцентирует внимание на реконструкции социальных механизмов определения и поддержания границ содержания дисциплины, их связи со структурой и особенностями функционирования университетов и научных учреждений, а также академических корпораций. Автор показывает, как математическая психология несколько раз оказывалась в центре дисциплинарных конфликтов. Сначала она была предметом полемики между гербартарианцами и неокантианцами. В середине века, после публикации «Элементов психофизики» Фехнера, физиологическое направление психологии представителями академической философии воспринималось как «математическая психология». К концу XIX в., уже после расцвета психофизики, во время подъема новой волны неокантианства гербартовские психология и психофизика стали предметом полемики Дильтея и Эббингауза о пересмотре методологических оснований психологии. Дискуссия начала ХХ в. об исключении экспериментальной психологии из состава философских дисциплин подводит итог обращению к математической психологии для определения дисциплинарных границ. История математической психологии показала, что даже в том случае, когда речь шла о математике как о методе, в философских дисциплинах разворачивались настоящие баталии, в которых представители разных методологических лагерей пытались отстоять свою независимость. Начавшись как философский спор, полемика постепенно приобрела иное значение. Негативное отношение к математической психологии стало восприниматься как признак всего методологически отсталого и потерявшего свою актуальность.
2
Семенов, И. Н. "ИСТОРИЯ И ЛОГИКА РАЗВИТИЯ В РОССИИ «ОБЩЕСТВА ПСИХОЛОГОВ», "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 2 (2018): 89–112. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318020061.
Testo completoAbstract (sommario):
В статье предлагается периодизация истории в России «Психологического общества», эксплицируется логика его институционально-познавательного развития, а также специально характеризуется начальный период становления в конце XIX в., продуктивная деятельность во второй половине ХХ в. таких его инновационных институций, как «Комиссия по логике и психологии мышления» и секция «Психологии творчества».
3
Карицкий, Игорь Николаевич. "КОНСТРУИРОВАНИЕ МИРОВ, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 5–14. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010016.
Testo completoAbstract (sommario):
Исследовано понятие конструктивизма в гуманитарных и социальных науках, прежде всего, в психологии. Показано, что представления людей конструируются на всех уровнях их организации: от биологической и нейрофизиологической до социальной и лингвистической. Указаны основные представители конструктивизма в психологии в России и за рубежом. Рассмотрены ведущие направления конструктивизма в психологии: конструктивизм в узком значении, радикальный конструктивизм, социальный конструктивизм, конструктивный реализм и другие. Более подробно проанализированы конструктивистские взгляды А. Г. Асмолова (праксиологический конструктивизм) и В. Ф. Петренко (эпистемологический конструктивизм). Раскрыто содержание статей, представленных в данном номере журнала, общей тематики конструирования миров, показано многообразие подходов к конструированию миров психологами.
4
Петренко, Виктор Федорович. "КОНСТРУИРОВАНИЕ ИСТОРИИ, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 15–33. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010028.
Testo completoAbstract (sommario):
В статье с позиции философии конструктивизма и культурно-исторической психологии рассматривается процесс воссоздания исторической картины прошлого. История психологии в этом контексте рассматривается как часть исторической психологии. В рамках культурно-исторической теории обосновывается активное участие самого интерпретатора в построении-конструировании модели прошлого, производ-ность создаваемой им модели от имплицитных целей исследования, движущих мотивов, категориального строя языка исследователя. Помимо понятийной рефлексии объекта исследования, полагается возможность эмпатичного вчувствования, идентификация с людьми той или иной эпохи.
5
Знаков, В. В., e Е. А. Сергиенко. "АНДРЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ БРУШЛИНСКИЙ: ЖИЗНЬ, ОТДАННАЯ НАУКЕ, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 2 (2018): 5–21. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318020012.
Testo completoAbstract (sommario):
В статье раскрывается значение А. В. Брушлинского для психологической науки. Представлен краткий биографический очерк его жизни и становление его как методолога, теоретика, творца и организатора психологической науки. За почти полвека творческой деятельности он разработал теорию мышления как прогнозирования, исследовал фундаментальные вопросы методологии и истории психологии, проблемы искусственного интеллекта, соотношения психологии и математики. Им был разработан континуально-генетический (недизъюнктивный) метод исследования человека как субъекта. На основе этого метода А. В. Брушлинский создал теорию субъекта и его социальности, различив социальное и общественное; обобщил принцип детерминизма применительно к социально-историческому развитию человека. Показано, что А. В. Брушлинский разработал целостный оригинальный вариант психологии субъекта, сформулировав субъектно-деятельностный подход. В его варианте психологии субъекта фактически представлена история главных проблем российской психологической науки ХХ в., которые в течение почти полувека занятий научной деятельностью были в фокусе внимания Брушлинского. Это проблемы соотношения биологического и социального, сознательного и бессознательного, внешних причин и внутренних условий в детерминации психики. Выделены основные принципиально новые положения психологии субъекта: осуществлен переход от микросемантического к макроаналитическому методу познания психического; значительно расширены представления о содержании активности как фактора детерминации психики; проанализирована системность исследования динамического, структурного и регулятивного планов анализа психологии субъекта; показана принципиальная возможность неоднозначности решений субъектом жизненных задач в противовес господствовавшему до этого в отечественной психологии представлению о получении нового знания о мире только в результате решения предметных задач. Кратко излагается суть психологии субъекта, сформулированная А. В. Брушлинским, который видел перспективу психологической науки в разработке субъектного подхода, в переходе от психологии психических процессов к субъектной психологии, что требует значительных усилий и времени, консолидации научных усилий в решении данной задачи чрезвычайной сложности.
6
Zaretsky, V. K., e V. V. Semenov. "Foreword to the publication of the lecture I.B. Grinshpun "Introduction to the history of psychotherapy"". Консультативная психология и психотерапия 23, n. 2 (2015): 172–74. http://dx.doi.org/10.17759/cpp.2015230211.
Testo completoAbstract (sommario):
Гриншпун Игорь Борисович (1953—2013), профессор МПСУ и МГППУ, автор курсов по истории психологии и психотерапии. Был профессором кафедры индивидуальной и групповой психотерапии факультета консультативной и клинической психологии Московского городского психолого-педагогического университета, преподавал в Московском психолого-социальном университете, в том числе в его филиале в г. Муром, в Институте Христианской психологии. Игорь Борисович читал курсы «История психологии», «Базовые теории и методы психотерапии», «История психотерапии», занимался психодраматической терапией и сказкотерапией, был членом редакционного совета журнала «Консультативная психология и психотерапия». Автор более 50 научных и методических работ, среди них «Введение в психологию» (4 издания с 1993), «Введение в профессию Пси-хология» (в соавторстве с И. В. Вачковым, Н. С. Пряжниковым, 5 изданий с 2002), «Психодрама» (в соавторстве с Е. А. Морозовой) в книге «Основные направления современной психотерапии». Кандидат психологических наук. Диссертация на тему «Идеи Джекоба Леви Морено в контексте развития западноевропейской и североамериканской психологии ХХ столетия» (2002).
7
Люк, Х. Э., e М. Роте. "ОБЩАЯ ПСИХОЛОГИЯ - ОБЛАСТЬ НАУКИ БЕЗ ИСТОРИИ?, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 2 (2018): 113–29. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318020073.
Testo completoAbstract (sommario):
В данной статье представлен анализ истории формирования и изменения предмета общей психологии в немецком языковом пространстве. Идея такой научной области возникает уже в конце 18 века, связана с появлением психологии как самостоятельной науки, радикально развивается в 40-х годах 20 века и продолжает свою эволюцию во 2-й половине 20 века. Подробнее рассмотрены первые работы, послужившие основой самостоятельной области общей психологии, - физиологическая психология В. Вундта, персоналистическая теория В. Штерна. Общая психология является неоспариваемой частью психологии, однако ее область и предмет понимаются весьма неоднозначно. Парадоксально, но это область без истории или, по крайней мере, с забытой историей, и при этом отдельные темы (восприятие, память, язык) имеют длинную и интересную историю. Ссылки на общую психологию встречаются раньше, чем была выделена эта область психологии. Становление и современное состояние понятия общая психология рассматриваются через соотношение понятий Allgemeine Psychologie (нем.) и General Psychology (англ.), общая, специальная, теоретическая, практическая, прикладная, экспериментальная, когнитивная психология. Обособление этой области от прикладной психологии ограничивает общую психологию «средними», «нормальными», «здоровыми» людьми с «типичными» чертами и проявлениями, то есть рассматривает (1) универсальные закономерности (2) психических функций, которые можно (3) исследовать экспериментальными методами. Выделение общей психологии как области может быть связано с выделением психологии как профессии и введением учебного плана и порядка выдачи дипломов по специальности, что означало повышение статуса психологического образования. Появилось понятие дипломированный психолог. Наряду с дополнительным психологическим образованием на основе философского, педагогического, медицинского или инженерного, в 40-е годы 20 века в Германии по инициативе Немецкого психологического общества возникло психологическое образование, построенное на обучении основам (то есть базовое, общее). Положение общей психологии в учебном плане в начале обучения по психологической специальности имеет две причины: дидактическую и онтологическую. В послевоенное время образование в области психологии после некоторых дискуссий сохранилось, однако учебный предмет «Общая психология» стал интерпретироваться по-разному. Новое положение о порядке получения высшего образования по психологической специальности 1970-х и измене-ния1980-х годов имели и отрицательные последствия, снижение ценности области общей психологии. Таким образом, сегодня правомерен вопрос, чем собственно является общая психология. При этом необходимо учитывать гетерогенность общей психологии: общая психология (Allgemeine Psychologie) отличается от general psychology; тематические поля в общей психологии - в результате образовательных реформ - оказываются менее связанными, чем этого хотелось бы.
8
Асмолов, Александр Григорьевич, e Тимофей Александрович Нестик. "ИНТЕРВЬЮ О БУДУЩЕМ ПСИХОЛОГИИ, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 174–85. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010107.
Testo completoAbstract (sommario):
Интервью с доктором психологических наук, профессором Александром Григорьевичем Асмоловым состоялось в рамках продолжающегося проекта - встреч с авторитетными российскими учеными, посвященных обсуждению актуальных проблем и направлений исследований психологической науки. Вопросы задавал доктор психологических наук, профессор РАН Тимофей Александрович Нестик.
9
Шкуратов, Владимир Александрович. "Историческая психология как история психологического знания". Российский психологический журнал 12, n. 4 (31 dicembre 2015): 31–45. http://dx.doi.org/10.21702/rpj.2015.4.3.
Testo completoAbstract (sommario):
Досовременное психологическое знание рассматривается в статье как явление культуры и ментальности, а именно – в контексте исторической психологии, науки, изучающей развитие человека и его личности в истории. Антично-средневековые учения о душе и сопутствующие практики названы протопсихологией. Утверждается, что прототипы науки напоминают художественные. Они не просто предоставляют материалы о развитии знания, но избирательно и активно формируются и комбинируются под нынешнее научное явление, называемое психологией, для обеспечения пре- емственности с прошлым.В рефлексивном дискурсе досовременности выделены прототипы, они же две генеалогические линии, ведущие к настоящему: психеистика (рассуждения об одушевленных телах) и эгология (учения о сущностях духовно-рефлексивного плана). Родоначальник первого направления – Аристотель. Вторая линия начинается с пифагорейски-платоновского дуализма души и тела. Античное знание о душе принимается современной психологией за исторический базис. Но если одну его часть она охотно признает за свой исток, то другому, в лучшем случае, отводит значение второстепенной ветви. Автор подвергает коррекции такую версию происхождения современной психологии посредством генеалогического анализа концепта «психе». Психолого-исторические построения сопоставляются с данными исторической психологии. Генеалогия психе как корневого основания исторического древа знания обозначает почву, из которой то растет: древнюю телесность. Оба прототипа современной психологии в своем историческом бытовании пронизаны коннотациями телесной культуры. Дается ссылка на полипсихизм – систему досовременной протопсихологии – одновременно ментального склада эпохи и знания о нем. В заключение статьи автор выдвигает и обсуждает понятие антропоузуса (человокоприменения) – порядка использования всех научных знаний для создания человекоформы современного индивида.
10
Мазилов, Владимир Александрович. "ПСИХОЛОГИЯ В XXI СТОЛЕТИИ: ПРОБЛЕМА ПРЕДМЕТА НАУКИ, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 108–23. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010077.
Testo completoAbstract (sommario):
Статья посвящена обсуждению вопроса о перспективах психологии как науки. Оспаривается мнение, согласно которому психология не представляет собой единой науки, а являет собой набор практически не сообщающихся между собой дисциплин. В статье отстаивается мнение, что психология является фундаментальной научной дисциплиной, у нее прекрасное будущее. Она находится в начале своего становления фундаментальной наукой. В статье подвергается сомнению традиционный вывод, согласно которому психология стала самостоятельной наукой во второй половине XIX столетия. Высказывается тезис, что психология еще не стала самостоятельной наукой. Эта цель еще не достигнута. В статье анализируются условия и первые шаги на этом пути. Анализируется проблема предмета психологии. Первый шаг, который необходимо сделать, состоит в пересмотре трактовки предмета науки. В работе предлагается трактовка предмета психологии как внутреннего мира человека, анализируются преимущества такого подхода. Утверждается, что трактовка предмета психологии как внутреннего мира человека позволяет решить многие проблемы, накопившиеся в общей психологии.
11
Селиванов, В. В. "СУБЪЕКТНАЯ ТЕОРИЯ МЫШЛЕНИЯ, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 2 (2018): 33–46. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318020036.
Testo completoAbstract (sommario):
В работе рассматриваются основные положения теории А. В. Брушлинского мышления как процесса. Разработка процессуальных характеристик мыслительной активности наряду с операционными и формальными способствовала синтезу этой теории с новой субъектной парадигмой в психологии. В рамках данной субъектной парадигмы категория «субъект» является более широкой, чем категория «личность», личностное является частью субъекта. Современное развитие процессуальной теории мышления привело к выделению восьми компонентов мыслительной активности, от подвижных процессов до субъектных и метакогнитивных свойств. Показано, что процессуальная теория мышления А. В. Брушлинского является субъектной теорией. Субъект проявляется в мышлении через выдвижение прогнозов искомого, формирование мотивации мышления, осознание мыслительного процесса, регуляцию мыслительной активности, постоянное изменение когнитивного плана и микроизменение особенностей личности, творчество. Асубъектность мышления приводит к большинству базовых психических патологий, которые проявляются в перераспределении субъектности с личности на ее части, страху асубъектности, к виктимности - поведению в качестве жертвы, снижению самостоятельности, самодостаточности и т.д. Выдвигается обоснованная экспериментально и теоретически гипотеза о том, что в ходе собственного функционирования субъект через мышление оказывает воздействие на личностные структуры, приводит к их изменениям, динамике. Субъект способен развивать личность (личностное), используя два наиболее мощных средства - деятельность и мышление.
12
Ждан, А. Н. "История психологии в социальном и культурном контексте". Вопросы психологии, n. 4 (2008): 154–58.
Cerca il testo completo
13
Артемьева, О. А. "НАУЧНЫЕ И ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ ДИСКУССИИ В ФОРМИРОВАНИИ МЕТОДОЛОГИЧЕСКОГО ЕДИНСТВА СОВЕТСКОЙ ПСИХОЛОГИИ, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 2 (2018): 73–88. http://dx.doi.org/10.7868/s181926531802005x.
Testo completoAbstract (sommario):
В статье обозначается проблема динамики формирования методологического единства советской психологии. Основное внимание уделяется роли научных дискуссий в ее реализации. По итогам анализа философских и науковедческих подходов дискуссии определяются как универсальная характеристика коллективной научной деятельности. На основе историографических материалов истории советской психологии представляются причины, ход и результаты научных и идеологических дискуссий 1920-1950-х гг. о предмете, методах и месте психологии в системе научного знания. Прослеживается динамика историографических представлений советских и постсоветских исследователей Е. А. Будиловой, А. А. Смирнова, А. В. Петровского, М. Г. Ярошевского, В. А. Кольцовой, С. А. Богданчикова и др. Разводятся понятия научной и идеологической дискуссии. Вскрывается амбивалентный характер влияния идеологических дискуссий на развитие психологии в СССР. Делается вывод о значении полемического опыта, накопленного советскими учеными в ходе дискуссий 19201930-х гг., для конструктивного исхода дискуссий в связи с Павловской сессией 1950 г. Как результат научных и идеологических дискуссий 1920-1950-х гг. рассматривается методологическое единство ученых, основанное на общности понимания целей, предмета и методов советской марксистской психологии. Вскрывается парадоксальный характер влияния дискуссий как обусловивших не только прогресс научного познания, но и консервацию, поддержание неких устойчивых методологических характеристик психологии в СССР.
14
Kozyakova, Nataliya Sergeevna. "НЕОНАЦИСТСКИЕ ТЕОРИИ АНШЛЮСА И РЕАБИЛИТАЦИЯ ИДЕЙ А. ГИТЛЕРА ВО ВТОРОЙ АВСТРИЙСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ (1945-1975 ГГ.)". Sovremennye issledovaniya sotsialnykh problem 10, n. 1 (24 marzo 2018): 119. http://dx.doi.org/10.12731/2077-1770-2018-1-119-138.
Testo completoAbstract (sommario):
Цель. Статья посвящена рассмотрению неофашистского движения в Австрии во Второй Австрийской республике во второй половине ХХ века. Предметом анализа выступает деятельность австрийского национального лагеря и анализ стратегии его деятельности.Метод или методология проведения работы. Основу исследования составляют конкретно-исторический анализ общественных явлений. Автор применяет также общенаучные методы анализа и синтеза, индукции и дедукции.Результаты. Результаты работы заключаются в том, что сравнивая фашизм с неофашизмом, можно сделать вывод, что данные явления имеют много общих черт. В первую очередь это цели и сущность.Неофашизм во второй половине ХХ века был своеобразным ренессансом в условиях общего кризиса капитализма. Австрийский фашизм уходит своими корнями в германский фашизм и стал развиваться, организовываться и расширять своё влияние с целью взять в Австрии власть в свои руки. Такое стремление подтверждает история неофашистских организаций.Область применения результатов. Материалы статьи могут применяться при изучении курса Новой и новейшей истории зарубежных стран и историографии.
15
Богданчиков, Сергей Александрович. "ПРОБЛЕМА ГЕНЕЗИСА СОВЕТСКОЙ ПСИХОЛОГИИ (юбилейные размышления), "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 229–32. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010144.
Testo completoAbstract (sommario):
4 февраля 2018 года кандидату психологических наук, известному исследователю истории советской психологии и одному из постоянных авторов нашего журнала Сергею Александровичу Богданчикову исполнилось шестьдесят лет. Редакция журнала обратилась к Сергею Александровичу с просьбой рассказать об основных вехах своей научной биографии. Ниже мы публикуем полученный от юбиляра текст в авторской редакции.
16
Шкуратов, Владимир Александрович. "КУЛЬТУРА МЫСЛИ И ЗНАНИЕ-ВЛАСТЬ, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 84–107. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010065.
Testo completoAbstract (sommario):
Статья разделена на теоретическую часть, разъясняющую понятийный аппарат авторской концепции исторической психологии, и этюд по истории познания на материале европейской культуры. Предложены понятия антропокультуры, сапиентного диапазона эволюции, сапиентного априори. Культура мысли определяется как одна из антропокультур. Намечена демистификация категории опосредствования для превращения ее в рабочее понятие историко-гуманитарного исследования. В русле новой исторической психологии концепция антропокультуры дополнена социополити-ческим измерением. Отталкиваясь от постструктуралистской связки «власть-знание» и привлекая науковедческую модель парадигмы, автор предлагает понятия когито-кратии и когидигмы. Дан перечень когитократических пар: ритуал-община, философия-империя, религия-церковь, современное государство-наука, постсовременное управление - масс-медиа. В очерке европейской мыслительной культуры рассмотрены когитократии Античности и Нового времени. Происхождение науки и психологический праксис Нового времени (пси-комплекс) трактуются в аспекте исторических отношений власти и знания.
17
Ждан, Антонина Николаевна. "МАСШТАБНОСТЬ ЛИЧНОСТИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ А. Н. ЛЕОНТЬЕВА (5.02.1903 - 21.01.1979), "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 186–206. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010119.
Testo completoAbstract (sommario):
Статья посвящена 115-летию со дня рождения классика отечественной психологии XX века Алексея Николаевича Леонтьева (1903-1979). Утверждается, что деятельность и личность А. Н. Леонтьева необходимо рассматривать в контексте эпохи, во многом определявшей стиль его научного языка и объяснявшей трудности понимания текстов его трудов. Воссозданы черты личности и многообразные направления его организационной, научной, педагогической и общественной деятельности. Дан теоретический анализ основных понятий и проблем разработанной им общепсихологической концепции, подчеркнуты ее преемственные связи с культурно-исторической теорией Л. С. Выготского, выявлены ее качественные особенности в отличие от классической психологии, показаны ее связи с работами поколения учеников и последователей, образование крупной научной традиции - культурно-деятельностной психологии. Выражается уверенность в неисчерпаемых ресурсах и возможных перспективах дальнейшего развития психологической теории деятельности в XXI веке.
18
Сусоколова, И. А. "ПРОБЛЕМА КРИЗИСА В ПСИХОЛОГИИ: Л. С. ВЫГОТСКИЙ И СОВРЕМЕННОСТЬ, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 2 (2018): 47–72. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318020048.
Testo completoAbstract (sommario):
Преобразования психологической науки, начало которым положил Л. С. Выготский, рассмотрены в историческом аспекте. Прослежены особенности продвижения эмпирической и теоретической психологии к высшей форме психики (творчество, гениальность, креативность) путями, указанными Выготским. Продвигаясь от простого к сложному, объективно-эмпирическая психология (психометрия) описывает креативность в терминах предшествующих форм психики (интеллекта, памяти), упорядочивая лишь ее отдельные гипотетические признаки, которые измеряются с помощью универсального метода - теста, построенного по стимульно-реактивному принципу. Разложение сложного единства на разобщенные элементы не позволяет собрать из них целостного феномена. Предложенные на основе психометрической трактовки креативности практические рекомендации по отбору детей с высокими показателями тестов и стимуляции их продуктивности не дают ожидаемого увеличения количества гениев. С позиций теоретической психологии исходно дается определение творчества, посредством выявления единицы его анализа, обнаруживающей существо и раскрывающей механизм этого феномена. В соответствии с этим определением разработан специфический психологический метод диагностики, по результатам которой предложены эффективные педагогические рекомендации по формированию и воспитанию творческих личностей. Этот подход реализует предвиденную Выготским перестройку методологии науки, соответствующую требованиям высокоорганизованной практики (термин Выготского).
19
Янчук, Владимир Александрович. "КУЛЬТУРНО-ДИАЛОГИЧЕСКАЯ МЕТАПЕРСПЕКТИВА ИНТЕГРАЦИИ ПСИХОЛОГИИ В УСЛОВИЯХ НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ И КОНСТРУКТИВИСТСКОГО МНОГООБРАЗИЯ, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 124–54. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010089.
Testo completoAbstract (sommario):
Рассматривается проблема нахождения теоретико-эмпирических оснований интеграции психологического знания в контексте культурно-диалогической интердетерминистской метатеории. Обосновывается идея четырехмерности континуумов психологической феноменологии, системообразующим универсальным основанием которых является культура в аспекте конструирования психологической реальности. Разнокачественное, многомерное и мультипарадигмальное психологическое знание представляется в форме трех четырехмерных континуумов. В соответствии с введенным принципом культурно-диалогического интердетерминизма обосновывается интердетерминистский характер взаимодействия составляющих их структурных элементов. Приводятся теоретические и эмпирические обоснования инновационности подхода.
20
Аллахвердов, ,. Виктор Михайлович. "ПСИХОЛОГИЯ КАК НАУКА И ПРОБЛЕМА ДЕМАРКАЦИИ (статья первая), "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 46–57. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010041.
Testo completoAbstract (sommario):
Проблема проведения демаркационной линии между научным и ненаучным знанием особенно остро стоит в психологии. В статье обсуждается, почему невозможно отождествить научное знание с истиной. Утверждается, что невозможно даже сформулировать единственный критерий эффективности познавательной деятельности. Рассматриваются разные версии критерия демаркации (научным является только эмпирическое знание, только непротиворечивое знание, только практически применимое знание). Все эти версии играют важную роль в оценке науки, однако с их помощью демаркационную линию между наукой и не-наукой (псевдонаукой, лженаукой) не провести. Тем не менее можно оценить, насколько наука соответствует предложенным критериям. Под углом этих критериев специальное внимание уделяется психологии. В следующей статье будет продолжено обсуждение других версий критерия демаркации.
21
Нартова-Бочавер, С. К. "Понятие аутентичности в зарубежной психологии личности: история, феноменология, исследования". Психологический журнал 32, n. 6 (2011): 18–29.
Cerca il testo completo
22
ГОНЧАР-ХАНДЖЯН, Наталия, e Анаит АКОПЯН. "ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМАТИКА ПОВЕСТИ СТИВЕНСОНА «СТРАННАЯ ИСТОРИЯ ДОКТОРА ДЖЕКИЛА И МИСТЕРА ХАЙДА»". Foreign Languages in Higher Education 21, n. 1 (22) (15 maggio 2017): 269–79. http://dx.doi.org/10.46991/flhe/2017.21.1.269.
Testo completoAbstract (sommario):
В данной статье делается попытка раскрыть и проанализировать образы персонажей повести Стивенсона в сопоставлении с трансактным анализом Э. Берна, объединив нотариуса Аттерсона, представляющегося поначалу самостоятельным субъектом действия, и пару Джекил-Хайд в единый нерушимый тандем, где каждый соответственно предстает составной частью единой личности.Появившаяся в английской литературе XIX века как плод воображения (imagination) и озарения, прозрения (inspiration, insight) писателя Р. Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» для аналитической психологии XX века стала хрестоматийным примером расщeпления, диссоциации, «множественности» личности и как социальной характеристики вообще, и как психической болезни индивидуума, подвергшегося вирусу раздвоения. Художник настолько верно уловил правду происходящего, переживаемого, что, например, автор работ по диссоциации личности Н.Мак-Уильямс рекомендует «Странную историю…» как чтение, дающее возможность познакомиться с диссоциативным расстройством личности без соотвествующего клинического опыта. В свою очередь, новые работы психологов (Э.Фромм, Э.Берн, Ст. Гроф и др.), представляемые ими теории и методики анализа психологии и поведения личности нередко выводят на новые ориентации в анализе и толковании литературных текстов.
23
Тихонова, Э. В. "PSYCHOLOGICAL LABORATORY OF WILHELM WUNDT IN LEIPZIG: HISTORY AND PRESENT". Институт психологии Российской академии наук. Социальная и экономическая психология, n. 3(19) (28 ottobre 2020): 250–68. http://dx.doi.org/10.38098/ipran.sep.2020.19.3.010.
Testo completoAbstract (sommario):
Текст данной статьи прозвучал в качестве содоклада на заседании лаборатории истории психологии и исторической психологии ИП РАН в феврале 2020 г. Автор обращается к истории открытия в 1879 г. Вильгельмом Вундтом в городе Лейпциг первой в мире экспериментальной психологической лаборатории. Анализируются предпосылки использования экспериментального метода для изучения психических явлений, раскрывается роль Вундта в становлении экспериментального направления в психологии и психологии как отдельной самостоятельной науки. Рассматриваются основные положения научной программы развития психологии Вундта, его взгляд на психику и методы её исследования. Дается оценка роли лаборатории в развитии мировой психологической науки и в подготовке профессиональных кадров. Описывается судьба лаборатории, в том числе и на современном этапе. Автор приводит уникальные сведения об экспозиции Музея Вундта при Лейпцигском университете на основании личного опыта его посещения в декабре 2019 г. The content of the paper was performed on the meeting of the laboratory of history of psychology and historical psychology IP RAS on February 2020 devoted to the W. Wundt anniversary. In this paper the author addresses opening history in 1879 Wilhelm Wundt in the German city of Leipzig of the first-ever experimental psychological laboratory. Prerequisites of use of an experimental method for studying of the mental phenomena are analyzed, W. Wundt's role in formation of the experimental direction in psychology and psychology as separate independent science reveals. Basic provisions of the scientific program of development of psychology of W. Wundt, his view of mentality and methods of its research are considered. An assessment of a role of laboratory of W. Wundt in development of world psychological science and in training of professional staff is given. The fate of laboratory of W. Wundt is described, including - and at the present stage. The author provides unique data on an exposition of the Museum of W. Wundt at the Leipzig university based on personal experience of its visit in December 2019.
24
Петровский, Вадим Артурович. "ПСИХОФИЗИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА: «КТО» ВИДИТ МИР? (эскиз концепции взаимоопосредования), "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 58–83. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010053.
Testo completoAbstract (sommario):
Вопрос о связи психического и физического (души и тела), сохраняя значение одной из центральных проблем философии, интригует трудностью своего рассмотрения не только философов, но и представителей конкретных наук, психологов, физиков, логиков, семиотиков. В последние два столетия появились новые термины («квалиа», «супервентность», «эмерджентность», «философский зомби»), призванные содействовать разрешению «трудной проблемы сознания» (Д. Чалмерс). Но обеспечивают ли эти лингвистические инновации существенный прогресс в решении старой проблемы Автор полагает, что, обновляя традиционный дискурс, они требуют существенной конкретизации, так как оставляют неясным сам критерий различения «психического» и «физического» (без чего вопрос об их соотнесении теряет какой-либо смысл). Искомый критерий описывается в статье как трансферентность (распространяемость «за») нетрансферентность (приверженность месту). «Физическое» (волны, частицы) сохраняют собственные свойства за пределами места своего возникновения, обнаруживая трансферентность (частицы переносятся, волны распространяются без изменения собственных свойств); «психическое» (ощущения, представления, чувства, мысли, эмоции, устремления и др.) - нетрансферентны (существуют там и только там, где возникли). Трудность разрешения психофизической проблемы обусловлена «ошибкой смотрящего» - неразличением чувственных (представляемых) и сверхчувственных (мыслимых) элементов. Психические явления представляют собой результат взаимодействия мыслимых физических элементов (по примеру интерференции волн и образованию «стоячей волны»). Подразумевается, что одним из участников взаимодействия («сопродуцентом») является органическое тело индивида (и, в частности, его мозг). Гипотетическая модель психических содержаний (метафорическая модель) - это внутренняя голограмма, порожденная индивидом и существующая в единственном экземпляре. Предполагается, что, имея структурный характер, она способна конфигурировать проходящую сквозь нее лучистую энергию тела, выступая тем самым в роли «формальной» и «целевой» причин поведения (в терминах Аристотеля). Таким образом, оспаривается представление об эпифеноменальности (избыточности) психики в организации активности индивида. Особо подчеркивается эксклюзивный характер психических явлений как внутренних голограмм, так как согласно исходной гипотезе они привержены месту своего возникновения, - не могут быть зафиксированы с помощью технических устройств или, как говорится, «глазом», «извне» (не могут быть «извлечены», «подсмотрены», «переданы», «сфотографированы», «запеленгованы» и т.п.). Принято говорить, что психические содержания «скрыты от стороннего наблюдателя» и при этом «видимы (переживаемы) только изнутри». Автор показывает, что представления о «видимости психических содержаний изнутри» подлежат критическому рассмотрению: идея «внутреннего созерцателя» порождает представление о «гомункулусах», - дурную бесконечность вложенных друг в друга «человечков». Тезис автора состоит в том, что первоначально «нет никого внутри, кто видел бы, переживал, стремился», иными словами, был субъектом внутренней жизни («я»); «созерцаемое» и «созерцатель» суть фрагменты феноменального поля, «комментированные» культурно-заданными вербальными знаками («я вижу», «я представляю», «я испытываю» и т.п.). Некоторые модели «я», порожденные телесностью индивида в социокультурной среде, проявляют свойство самодвижения, causa sui. Таким образом, в целом, взаимоотношения психического и физического интерпретируется как их взаимоопосредование, - со-бытийность; отношения не симметричны: не психика - «для тела», а тело - «для психики».
25
Юревич, Андрей Владиславович. "МЕТОДОЛОГИЯ КОЛИЧЕСТВЕННОЙ ОЦЕНКИ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО СОСТОЯНИЯ СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 155–73. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010090.
Testo completoAbstract (sommario):
Автор излагает и обосновывает методологию количественной оценки психологического состояния современного российского общества. Для оценки этого состояния был применен разработанный автором композитный индекс, основанный на интеграции шести первичных показателей. Применение Индекса позволило количественно оценить динамику психологического состояния российского общества с 1991 по 2016 гг. Автор анализирует эту динамику, соотнося с социально-экономическими и политическими событиями. Анализируется также динамика первичных показателей, входящих в состав Композитного индекса. Приводятся данные других исследований - социологических и психологических, характеризующих психологическое состояние современного российского общества и его динамику. Делается вывод о существовании социо-психо-соматических влияний, состоящих в том, что социальные процессы получают отражение в психологическом состоянии граждан, которое, в свою очередь, имеет важные соматические последствия.
26
Хазин, А. Л. "Высшие рыцарские ордена Великобритании, Австрии, Испании, Франции: история и практика награждения в ХІХ веке". Вестник Московского университета им. М.В. Ломоносова. Серия 21. Управление (государство и общество), n. 4 (2013): 23–47.
Cerca il testo completo
27
Денисова, Наталия Евгеньевна, e Алла Александровна Ефимова. "«Публикационное руководство Ассоциации американских психологов» (Publication Manual of American Psychological Association): история создания". Научная периодика: проблемы и решения 4, n. 4 (30 agosto 2014): 29. http://dx.doi.org/10.18334/np44141.
Testo completoAbstract (sommario):
<p>В статье дается представление об истории возникновения «Публикационного руководства Ассоциации американских психологов» (Publication Manual of American Psychological Association). Данное пособие является базовым для написания научных работ по психологии и некоторым социальным дисциплинам, требующим следованию стиля АРА (American Psychological Association). В статье рассматривается влияние процесса информационной перегрузки и принципа индустриальной рационализации, определивших основные подходы к созданию данного Руководства.</p>
28
Писаревский, Николай Петрович. "Миф и география: география и история в античном мифе". Via in tempore. История. Политология 48, n. 3 (11 novembre 2021): 501–20. http://dx.doi.org/10.52575/2687-0967-2021-48-3-501-520.
Testo completoAbstract (sommario):
Проблема соотношения мифа с географией вообще и исторической географией в частности принадлежит к числу самых актуальных проблем науки, особенно в последнее время. Наполнена ли отображѐнная в мифах история действительными или мнимыми реалиями, насколько подвержены деформации, отложившиеся в мифах пространственно-временные представления и насколько реальны маршруты странствий, отображающих этот процесс, греческих богов и героев (Диониса, Геракла, Кадма, Ио, аргонавтов и др.). Переосмысление важнейших методологических и конкретно-научных подходов к изучению мифа с учѐтом социальной психологии и социологии знания, результатов исследования мировоззренческих концептов отдельных этносов вообще и древних греков в частности, места и значения географических представлений в мифопоэтическом сознании не оставляют сомнений в правомерности распространения и наложения отложившихся в мифах свидетельств о контактах греческих богов и героев с негреческими племенами на процесс формирования в общественном сознании древних греков представлений о собственной идентичности. Отображѐнные в закодированном виде, они передавали изложение прошлой истории через носящие характер архетипа полузабытые конкретные историко-географические реалии. Они сохранялись и поддерживались, наполнялись новыми реалиями по мере расширения кругозора населения полисов, оставаясь составной частью и располагаясь либо в центре, либо на периферии содержания соответствующих религиозных обрядов и ритуалов.
29
Няголова, М. Д. "ВКЛАД А. В. БРУШЛИНСКОГО В КРИТИКУ КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ МЫШЛЕНИЯ, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 2 (2018): 22–32. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318020024.
Testo completoAbstract (sommario):
Статья посвящена научному творчеству А. В. Брушлинского. Рассматривается методологическое и историко-психологическое значение его первой научной монографии «Культурно-историческая теория мышления» (1968). Представлены и кратко прокомментированы публикации за последние годы, прослеживающие вклад А. В. Брушлинского в изучение творчества Л. С. Выготского. Проанализирована направленность его основных выводов. Обсуждаются причины отсутствия научного диалога в 60-х годах XX в. с представителями школы Л. С. Выготского и его последователями. Показано, что начало дискуссии вокруг принципов культурно-исторической теории мышления в российской и мировой психологии относится лишь к 1990-м годам. В итоге отмечается, что на протяжении всей жизни А. В. Брушлинский последовательно углубляет и развивает свою критику культурно-исторической теории мышления.
30
Акопов, Гарник Владимирович. "ПСИХОЛОГИЯ ИСКУССТВА: от Л. С. ВЫГОТСКОГО к В. Ф. ПЕТРЕНКО (трансценденция проектов психологии искусства в различных модусах сознания), "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 34–45. http://dx.doi.org/10.7868/s181926531801003x.
Testo completoAbstract (sommario):
В статье последовательно рассматриваются различные проекты исследовательских направлений в психологии искусства: начиная с известной публикации Л. С. Выготского и кончая последними крупными работами в этой области, затрагиваются методологические основания и теоретические особенности этих подходов. Анализируемые проекты соответствуют постулату взаимодополнительности науки и искусства при большей или меньшей специфике объекта, предмета и методов соответствующих исследований. В качестве универсальной категории психологического анализа явлений искусства предложен концепт «сознание», обеспечивающий диахроническую трансценденцию содержательного анализа и методов психологических исследований произведений искусства. Понятийные вариации концепта «сознание» для тех или иных рассматриваемых проектов раскрываются в словосочетаниях: художественное сознание, эстетическое, творческое, коммуникативное и другие модусы сознания, а также состояния переживания, осмысления и сотворчества. Проблема социальности искусства прослеживается в функциональном плане от «общественной техники чувств» у Л. С. Выготского до политических и масс-медиа манипуляций «экономического отношения вымысла и смерти» в современных социальных практиках «реанимации» древнеримского опыта (В. А. Шкуратов). Подтверждена диалектика исторической цикличности направленности искусства: в психологическом измерении это смена эмоциональной доминанты (сопереживание, катарсис) когнитивной (идеациональной) доминантой ценностей и смыслов (В. В. Знаков, В. Ф. Петренко, В. Е. Семенов, Н. А. Хренов и др.). Бессознательное в новейших изысканиях по психологии искусства может быть органично включено в содержательный анализ художественного произведения (В. М. Аллахвердов), а также в инструментальное обеспечение релевантных искусству исследований (В. Ф. Петренко). Психосемантическое оснащение исследовательских процедур определяет универсальность соответствующего методического аппарата.
31
Чжоу, Ми, e А. К. Мынбаева. "Этапы развития школьных психологических служб в Китае". Higher education today, n. 1 (28 febbraio 2023): 119–24. http://dx.doi.org/10.18137/rnu.het.23.01.p.117.
Testo completoAbstract (sommario):
История психологических служб школы начинается в первые годы XIX века в США. В настоящее время накоплен более чем двухвековой опыт их деятельности, их функционирование в департаментах образования штатов закреплено законом [2]. Первые психологические кабинеты в Европе появились во Франции в 1909 году, однако их развитие сворачивалось в 50-х годах ХХ в., а затем в 80-х годах было восстановлено в новом формате и условиях. К созданию психологических кабинетов и служб в школах в ряде стран мира в начале ХХ века привело развитие стратегии «всеобщего начального образования» и психологии образования. Благодаря становлению данного направления науки проводился отбор детей в школу, тестировались обучаемость, интеллект ребенка.
32
Петровская, Анастасия Владимировна. "История термина и понятия «рассуждение» в русской логике". Logical Investigations 28, n. 1 (26 giugno 2022): 98–124. http://dx.doi.org/10.21146/2074-1472-2022-28-1-98-124.
Testo completoAbstract (sommario):
Предпринята попытка проследить историю термина и понятия «рассуждения» в русской логике с середины XVIII до начала XIX века. Становление понятия «рассуждения» в России происходит в период эпохи Просвещения и связано с развитием академической науки и образования, появлением национальных учебников по логике, риторике и грамматике. В этот период термин «рассуждение» встречается в трех случаях: (1) как архаизм термина суждение – «разсуждение», (2) как самостоятельный термин риторики, обозначающий тип литературного произведения, ближе всего по смыслу к «научному дискурсу», и (3) в качестве обыденного употребления в смысле «рассуждение о чем-то» как в логике, так и вне ее. Логическая проблематика выводится из общих начал философии, в которой представлена теоретическая трактовка познавательных способностей человека, что в последствии составит содержание психологии и антропологии. Логика при этом понимается в качестве пропедевтики философии, обеспечивающей получение истинного знания, что сейчас проблематизируется эпистемологией или теорией познания.
В центре логической проблематики на протяжении всей ее истории остается слово «рассуждение», в разных своих значениях употребления как в теоретической части логики, изучающей основные логические действия: понятия, суждения, умозаключения (силлогизмы), так и в практической, включающей материал от эристики (искусство спора) и педагогики до теории доказательства и методологии науки. В полной мере логическим термином «рассуждение» становится уже в формальной логике XX веке, когда выступает общим понятием для любых логических действий, включая умозаключение и силлогизм. Однако будет показано, как в XIX веке в практической части логик понятие «рассуждение» из риторического термина становится логическим, вбирая в себя значение понятия доказательства, но сохраняя при этом специфику риторического понятия: дискурсивность, материалистичность, неформальность, требование убедительности, что, в свою очередь, найдет свое развитие в отдельной философской дисциплине нашего времени – теории аргументации.
33
Акопян, Л. О. "In Search of a Unified Style. Review of Constantin Floros’ book “Music as a Language of Man and a Language of Love”". Музыкальная академия, n. 1(785) (25 marzo 2024): 202–7. http://dx.doi.org/10.34690/374.
Testo completoAbstract (sommario):
Автор рецензирует перевод книги немецкого музыковеда Константина Флороса «Музыка как язык человека и язык любви», выполненный Юлией Векслер и опубликованный в санкт-петербургском Издательстве имени Н. И. Новикова в 2023 году. К. Флорос — выдающийся исследователь, специализирующийся на австро-немецкой музыкальной культуре. Главной идеей книги становится разработка гуманитарного измерения музыки. Флорос опирается на междисциплинарный характер своей методологии, стремясь преодолеть узость музыковедческого подхода благодаря обращению ко многим другим сферам знаний — литературоведению, истории искусства, философии, психологии. Это первый объемный труд ученого, опубликованный на русском языке. The author reviews Yuliya Veksler’s translation of the book by the German musicologist Constantin Floros “Music as the Language of Man and the Language of Love,” published by the St. Petersburg Novikov Publishing House in 2023. C. Floros is an outstanding researcher specializing in Austro-German musical culture. The main idea of the book is the development of the humanitarian dimension of music. Floros relies on the interdisciplinary nature of his methodology and strives to overcome the narrowness of the musicological approach by turning to other areas of knowledge—literary criticism, art history, philosophy, and psychology. This is the scholar’s first large-scale publication in Russian.
34
Ковалева, Ю. В. "HISTORY OF DEVELOPING THE CONCEPT OF «LARGE SOCIAL GROUPS». PART 2: FROM THE PERIOD OF LATENT DEVELOPMENT OF SOCIAL PSYCHOLOGY TO THE END OF THE SOVIET PERIOD". Институт психологии Российской академии наук. Социальная и экономическая психология, n. 4(20) (1 dicembre 2020): 96–126. http://dx.doi.org/10.38098/ipran.sep.2020.20.4.004.
Testo completoAbstract (sommario):
Представлено продолжение историографического и психолого-исторического анализа научных представлений о больших социальных группах в соответствии с этапами развития социальной психологии и статуса таких групп в различные исторические периоды жизни страны. Начало этого анализа представлено в публикации (Ковалева, 2020), в которой была реализована первая задача исследования по определению исторических рамок, в которые понятие «большие социальные группы» получило свое развитие. Также было показано решение второй задачи, а именно была дана характеристика общественно-политическим условиям и уровню гуманитарного знания для двух первых из выделенных периодов - становления социально-психологического направления исследований в России (вторая половина ХIХ - начало ХХ вв.) и развития социальной психологии в 1920-е и до середины 1930-х гг. Продолжение статьи посвящено решению второй задачи для трех последующих периодов - латентного этапа в становлении социальной психологии (середина 1930-х - 1950-е гг.), возрождения отечественной социальной психологии (1960-е - середина 1970-х гг.) и оформления современной отечественной социальной психологии в систему научного знания (середина 1970-х - 1980-е гг.). Описаны масштабные события, приводившие к значительным и очень разнородным трансформациям общественной структуры в изучаемые годы, приведены редко публикуемые данные о социальной динамике в стране в годы Великой Отечественной войны, а также об усложнении социальной структуры и общественных настроений после Победы. В связи с этим отмечаются упущенные возможности по социально-психологическому исследованию больших социальных групп, но одновременно подчеркивается высокий прогресс в накоплении теоретического и эмпирического материала после восстановления социальной психологии как научной отрасли. The continuation of historiographic and historical-psychological analysis of scientific ideas about large social groups in accordance with the stages of development of social psychology and the status of such groups in various historical periods of the country's life was presented. The beginning of this analysis is presented in a publication (Kovaleva, 2020), in which the first task of the study was realized to determine the historical framework in which the concept of «large social groups» was developed. The solution of the second problem was also shown, namely, the characterization of socio-political conditions and the level of humanitarian knowledge was given for the first two of the selected periods - the formation of the socio-psychological direction of research in Russia (second half of the XIX - beginning of the XX centuries) and the development of social psychology in the 1920s. The continuation of the article was devoted to solving the second problem for three subsequent periods - the latent stage in the formation of social psychology (1930-50s), the revival of domestic social psychology (1960s) and the design of modern domestic social psychology into the system of scientific knowledge (1970-80s). Large-scale events leading to significant and very heterogeneous transformations of the social structure in the studied years are described, rarely published data on the social dynamics in the country during the Great Patriotic War, as well as on the complication of the social structure and public sentiments after the Victory. In this regard, there are lost opportunities for socio-psychological research of large social groups, but at the same time high progress in the accumulation of theoretical and empirical material after the restoration of this scientific industry is emphasized.
35
Ковалева, Ю. В. "HISTORY OF DEVELOPING THE CONCEPT OF «LARGE SOCIAL GROUPS». PART 3: THE BEGGININGS of MODERN STAGE IN THE DEVELOPMENT OF SOCIAL PSYCHOLOGY (THE 1990s - 2000s of XX CENTURY)". Институт психологии Российской академии наук. Социальная и экономическая психология, n. 1(21) (12 aprile 2021): 93–126. http://dx.doi.org/10.38098/ipran.sep.2021.21.1.004.
Testo completoAbstract (sommario):
Статья является продолжением историографического и психолого-исторического анализа научных представлений о больших социальных группах в соответствии с этапами развития социальной психологии и статуса таких групп в различные исторические периоды жизни страны. Начало этого анализа представлено в публикациях (Ковалева, 2020а, 2020б), в которых была реализована первая задача исследования по определению исторических рамок развития понятия «большие социальные группы», а также дана характеристика общественно-политическим условиям и уровню гуманитарного знания для следующих из выделенных периодов: становления социально-психологического направления исследований в России (вторая половина ХIХ - начало ХХ вв.); развития социальной психологии в 1920-е и до середины 1930-х гг.; латентного этапа в становлении социальной психологии (середина 1930-х - 1950-е гг.); возрождения отечественной социальной психологии (1960-е - середина 1970-х гг.) и оформления современной отечественной социальной психологии в систему научного знания (середина 1970-х - 1980-е гг.). В настоящей работе приводится анализ событий и исследований больших социальных групп в начале современного этапа в развитии социальной психологии - в 1990-е - 2000 гг. ХХ в., которые связаны с масштабными событиями - распадом СССР и радикальной реформой экономики. Показана последовавшая за ними социальная динамика, приведены описания новых больших социальных групп. В связи с трагичностью пережитых страной событий упор в работе делается на анализ информационных влияний на общество в изучаемый период, а также коллективных чувств, переживаемых представителями больших социальных групп, и динамики системы ценностей постсоветского социума. Отмечается значительное расширение объекта социально-психологических исследований в направлении изучения больших социальных групп. The paper is a continuation of historiographic and psychological-historical analysis of scientific ideas about large social groups in accordance with the stages of development of social psychology and the status of such groups in various historical periods of the country's life. The beginning of this analysis is presented in publications (Kovaleva, 2020a, 2020b), in which the first task of the study was realized to determine the historical framework for the development of the concept of «large social groups», and also a description was given of socio-political conditions and the level of humanitarian knowledge for the following of the selected periods: the formation of the socio-psychological direction of research in Russia (second half of the XIX - beginning of the XX centuries); the development of social psychology in the 1920s and until the mid-1930s.; latent stage in the formation of social psychology (mid-1930s - 1950s); the revival of domestic social psychology (1960s - mid-1970s) and the design of modern domestic social psychology into the system of scientific knowledge (mid-1970s - 1980s). This work provides an analysis of events and studies of large social groups at the beginning of the modern stage in the development of social psychology - in the 1990-s of XX century, which are associated with large-scale events - the collapse of the USSR and the shock reform of the economy. The following social dynamics were shown, descriptions of new large social groups were given. About the tragic character of the events experienced by the country, the emphasis in the work was on the analysis of information influences on society during the study period, as well as collective feelings experienced by representatives of large social groups and the dynamics of the system of values of the post-soviet society. There was a significant expansion of the object of socio-psychological research in the direction of studying large social groups.
36
Костригин, А. А. "HISTORICAL-PSYCHOLOGICAL IDEAS OF A.P. NECHAEV. PART 1: HISTORY OF LITERATURE, LITERARY CRITICISM, HISTORICAL PSYCHOLOGY". Институт психологии Российской академии наук. Социальная и экономическая психология, n. 1(21) (12 aprile 2021): 252–70. http://dx.doi.org/10.38098/ipran.sep.2021.21.1.010.
Testo completoAbstract (sommario):
Статья посвящена Александру Петровичу Нечаеву (1870-1948), выдающемуся отечественному психологу и педагогу первой половины XX в. В данной работе А.П. Нечаев показан как историк психологии. Рассматриваются историко-психологические работы и взгляды ученого по трем направлениям: анализ историко-литературных работ, в которых освещаются идеи, связанные с исторической психологией; анализ работ, освещавших состояние психологии на рубеже XIX-XX вв. и об отдельных персоналиях современной Нечаеву психологии; анализ специальных историко-психологических и историко-философских работ. В первой части представляются историко-литературные и литературно-критические работы: «Об отношении Крылова к науке» (1895) и «Поэзия А.Н. Майкова. Критический очерк» (1898). Отечественный психолог анализирует взгляды И.А. Крылова на ученых и научную деятельность, выраженных в художественных метафорах и отражавших общественные и народные представления о науке. Рассматривая творчество Майкова, Нечаев показывает, что поэзия может выполнять психологические задачи: с одной стороны, она влияет на эмоциональное состояние читателя и на развитие его личности, с другой - выражает внутренние особенности самого поэта, и необходима ему для удовлетворения собственных потребностей и стремлений. Несмотря на то, что напрямую эти работы не касаются проблематики истории психологии, они показывают интерес Нечаева к историко-научным исследованиям, а также могут быть отнесены к области исторической психологии, поскольку в них представлено изучение образов ученого и поэта и их психологические качества, характерные для XIX в., через художественное творчество и литературу. The article is dedicated to Aleksander Petrovich Nechaev (1870-1948), an outstanding Russian psychologist and teacher of the first half of the 20th century. In this work, Nechaev is presented as a historian of psychology. The historical-psychological views and works of the scientist in three directions are considered: analysis of historical and literary works in which ideas related to historical psychology are presented; analysis of works covering the state of psychology at the turn of the 19th-20th centuries and dedicated to Nechaev’s contemporaries in psychology; analysis of special historical-psychological and historical-philosophical works. The first part presents the historical-literary and literary-critical works of Nechaev: «On Krylov's attitude to science» (1895) and «Poetry of A.N. Maikov. A critical sketch» (1898). The Russian psychologist analyzes the views of I.A. Krylov on scientists and scientific activities, expressed in artistic metaphors and reflecting public and popular ideas about science. Considering the work of Maikov, Nechaev shows that poetry can perform psychological tasks: on the one hand, it affects the emotional state of the reader and the development of his personality, on the other hand, it expresses the inner characteristics of the poet himself, poetry is necessary for him to satisfy his own needs and intentions. Even though these works do not directly relate to the problems of history of psychology, they show the interest of Nechaev to historical-scientific research, and can also be attributed to the field of historical psychology: through artistic creativity and literature, the author studies the images of a scientist and a poet and their psychological traits specific to the 19th century.
37
Белопольский, В. И., А. Л. Журавлев e А. А. Костригин. "THE USSR ACADEMY OF SCIENCES". Институт психологии Российской академии наук. Социальная и экономическая психология, n. 3(19) (28 ottobre 2020): 197–226. http://dx.doi.org/10.38098/ipran.sep.2020.19.3.008.
Testo completoAbstract (sommario):
Авторы обращаются к истории организации и становления сектора социальной психологии в структуре Института психологии АН СССР в 1972-1975 гг. Описывается социально-исторический и научный контекст возникновения сектора. Обнаруженные архивные материалы показывают, как происходило обособление социально-психологической проблематики в самостоятельное научное подразделение, и как развивались темы научно-исследовательской деятельности в первые годы работы сектора. Рассматривается научная деятельность первых сотрудников сектора социальной психологии (зав. сектором Е.В. Шороховой, С.С. Паповяна, К.К. Платонова, М.И. Бобневой, О.И. Зотовой, Е.В. Спивак, Н.В. Кучевской, Ю.М. Жукова, П.Н. Шихирева), перед которыми стояла задача разработки социально-психологических проблем, а также участие других сотрудников Института психологии (Л.И. Анцыферовой, Е.А. Будиловой) и внешних исследователей (А.Р. Лурии) в социально-психологических исследованиях. Описываются первые планы и отчеты о научно-исследовательской деятельности сектора за 1972-1975 гг. Основными направлениями научных исследований являлись: методологические проблемы социальной психологии, история отечественной и зарубежной социальной психологии, социально-психологические факторы формирования личности, психологическая структура личности в разных социальных группах, социально-психологические особенности коллектива, психологические механизмы социальной регуляции поведения. Показывается научно-организационная деятельность сектора социальной психологии в эти годы: семинар «Методологические проблемы социальной психологии» (рук. Е.В. Шорохова), конференция-совещание «Биологическое и социальное в развитии человека» (сентябрь 1975 г.). Научно-исследовательская и научно-организационная деятельность сектора позволила Институту психологии стать одним из крупнейших научных центров в стране, занимающихся вопросами социальной психологии. The authors address the history of the organization and formation of the sector of social psychology in the structure of the Institute of Psychology of the USSR Academy of Sciences in 1972-1975. The social-historical and scientific context of the emergence of the sector of social psychology at the Institute of Psychology is described. The discovered archival materials show how the social-psychological problems were separated into an independent scientific unit and how the topics of research activities developed in the first years of the sector's work. The authors examine the scientific activity of the first employees of the sector of social psychology (head of the sector E.V. Shorokhova, S.S. Papovyan, K.K. Platonov, M.I. Bobneva, O.I. Zotova, E.V. Spivak, N.V. Kuchevskaya, Yu.M. Zhukov, P.N. Shikhirev), who were faced with the task of developing social-psychological problems, as well as the participation of other employees of the Institute of Psychology (L.I. Antsyferova, E.A. Budilova) and external researchers (A.R. Luria) in social-psychological research. The first plans and reports on the sector's research activities for 1972-1975 are described. The main directions of scientific research were: methodological problems of social psychology, history of Russian and foreign social psychology, social-psychological factors of personality formation, psychological structure of a personality in different social groups, social-psychological characteristics of a collective, psychological mechanisms of social regulation of behavior. The scientific-organizational activity of the sector of social psychology in these years is shown: the seminar “Methodological problems of social psychology” (headed by E.V. Shorokhova), the conference-meeting “Biological and social in human development” (September 1975). The research and scientific-organizational activities of the sector of social psychology allowed the Institute of Psychology to become one of the largest scientific centers in the country dealing with issues of social psychology.
38
Tashcheva, Anna I., e Svetlana V. Bedredinova (Gridneva). "Эмпирическая иллюстрация представлений С. Н. Шпильрейн через 100 лет". Российский психологический журнал 13, n. 1 (31 marzo 2016): 219–32. http://dx.doi.org/10.21702/rpj.2016.1.19.
Testo completoAbstract (sommario):
В материалах описывается значение базовых представлений в исследованиях Сабины Шпильрейн для современной практики консультирования клиентов.
В последние десятилетия история трагической жизни и творчество Сабины Шпильрейн привлекают внимание российских и зарубежных специалистов: психоаналитиков, журналистов, краеведов, историков.
Сабина Шпильрейн – одна из пионеров психоанализа, долгое время бывшая забытой ученица К. Юнга и З. Фрейда, ныне получила международное признание. Ее жизнь оказалась разделенной на три равные по продолжительности части. Первые 19 лет она прожила в России (Ростов-на-Дону и Варшава), а последние годы – в СССР (преимущественно в Ростове-на-Дону). Между этими периодами она жила в Швейцарии, Германии и Австрии.
Также в материалах приведен случай работы с клиенткой. Методический инструментарийбыл представлен тестами С. Розенцвейга, Р. Томаса, «Несуществующее животное» и CAST (тест для исследования взрослых детей алкоголиков), опросниками А. И. Тащёвой «Атрибутивное сопровождение общения», «Ретроспективная рефлексия конфликтов», «Терапия как отрезок прямой», тестом «Мой любимый Цветок», традиционными тестами («мотивами») символдрамы.
В результате работы с клиенткой всего было зафиксировано 139 позитивных эффектов, главные и наиболее устойчивые из них можно свести к следующим: 1) у девушки появилась уверенность в себе, в собственных умственных способностях; 2) исчезло постоянное внутреннее напряжение, а с ним и навязчивые движения; 3) научилась управлять своими эмоциями в стрессовых ситуациях; 4) оптимизировались ее взаимоотношения с близки- ми, и изменился характер ее общения с людьми; 5) клиентка стала получать радость от общения с людьми и от жизни в целом; 6) девушка приняла свою неидеальность как данность, а не как «абсолютную трагедию»; 7) осознала свои границы и возможности и др.
39
Ястребов, А. Л. "Turgenev/Tolstoy. Compared portrait of writers: Extremes of being vs. reflection of mysticism". ТЕАТР. ЖИВОПИСЬ. КИНО. МУЗЫКА, n. 4 (2021): 28–44. http://dx.doi.org/10.35852/2588-0144-2021-4-28-44.
Testo completoAbstract (sommario):
Сравнительное исследование творческих портретов И. С. Тургенева и Л. Н. Толстого, история литературы, психологии деятельности, искусствоведения и культурологии позволяют рассмотреть структуры, механизмы человеческих интенций великих художников слова и их творческой реализации в контексте феноменологии бытия. Попытка философски-эстетического осмысления феноменов Толстого и Тургенева в жанре парного портрета позволяет вскрыть индивидуальность каждого писателя, содержательность их характеров в их социальной обусловленности, выявить некоторые черты творческих индивидов, которые не проявляются при отдельном портретировании. Философские репутации писателей связаны с различиями в понимании целей и задач человека. Толстой ориентирован на астрономическое наблюдение за абсолютной бесконечностью. Он задействует умозаключения, обнаруживая в единичном действие универсальных законов нескончаемого мира. Эмпирика существования толстовских персонажей настойчиво находит подтверждение в человеческом стремлении быть частью единого бытия. Тургеневский герой, независимо от того, насколько он инициативен, жизнелюбив и деятелен, обязательно подпадет под сокращение, покинет сюжет бытия. Для Тургенева нет понятия «вселенной». Камерность избранных тем и конфликтов подразумевает исследование наглядного материала, чрезвычайно концентрированного во времени и обособленного в пространстве. Аналитический парный портрет писателей выявляет различные типы самоощущений, которые передаются читателю и становятся основой разных типов философской и психологической идентификации.
40
Рагозин, Л. И. "НАУКА О РАЗУМНОЙ ДУШЕ - ОТ СЛОВА К КНИГЕ. ВВЕДЕНИЕ К ПЕРЕВОДУ ТРАКТАТА «ФУХОАОГ1А», "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 2 (2018): 130–42. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318020085.
Testo completoAbstract (sommario):
Статья предваряет первый перевод с латыни значительного фрагмента трактата «ФУХОАОПА» 1590 года - памятника позднесхоластической мысли, впервые так знаменательно озаглавленного. Подробный анализ текста, характеристика его жанра и проблематики, определение интеллектуального и институционального контекста его создания должны подготовить современного читателя к восприятию этого оригинального произведения. Основным содержанием этого сборника трактатов, подобранных его редактором-составителем Гоклениусом, является аргументация о происхождении разумной души (согласно Аристотелю). Главной целью этой аргументации было опровержение ех traduce неортодоксального мнения о распространении души через посредство семени отцовского. Ввиду важности этого концепта, практически незнакомого публике, делается краткий экскурс в его этимологию и историю вплоть до XVIII века. В заключении переводчик указывает, что специфический колорит его русского текста обусловлен заботой об аутентичности и стремлением сохранить структуру латинской фразы подлинника.
41
Ковалева, Ю. В. "HISTORY OF DEVELOPING THE CONCEPT OF «LARGE SOCIAL GROUPS». PART 1: PERIOD FROM THE MID-19th CENTURY TO THE MID-1930-Х YEARS OF SOCIAL PSYCHOLOGY DEVELOPMENT". Институт психологии Российской академии наук. Социальная и экономическая психология, n. 2(18) (25 settembre 2020): 390–418. http://dx.doi.org/10.38098/ipran.sep.2020.18.2.014.
Testo completoAbstract (sommario):
Представлен историографический анализ развития понятия большие социальные группы и историко-психологический анализ социальных феноменов , связанных с массовыми общественными явлениями в России. Сформулированы актуальные проблемы психологии больших социальных групп, к которым относятся неоднородность оснований для их выделения, недостаточная дифференцированность со сходными понятиями, неравномерность исследований в различные временные периоды и идеологическая нагруженность их разработки. Данная работа была ответом на необходимость восполнения знаний о процессах в таких группах, происходивших в различные исторические периоды развития социальной психологии, с соответствующим им уровнем научного осмысления, а также обобщением этой целостной картины на уровне современного понимания и формулировка перспективных направлений исследований. Целью исследования является установление связи между определением и основными свойствами понятия «большие социальные группы» (его синонимов, аналогов) и особенностями социальной ситуации в определенный период времени, а также реконструкция социальных процессов данного исторического этапа. Проверялась гипотеза о том, что большие социальные группы как феномены социальной жизни формировались в соответствии с историческим временем, а соответствующее им понятие и его свойства с одной стороны отвечали уровню развития гуманитарного знания, а с другой - пытались удовлетворить общественный и политический запрос в объяснении и управлении социальной ситуацией. Использовались методы историографии социальной психологии и психолого-исторической реконструкции . Первая часть статьи посвящена анализу первых двух этапов развития социальной психологии - с середины XIX до начала XX вв. и в 1920-е гг. XX в. The historiographic analysis of the development of the concept of large social groups and historical and psychological study of social phenomena associated with mass social phenomena was presented. Topical problems of the psychology of large social groups are formulated, including heterogeneity of the grounds for their isolation, insufficient differentiation with similar concepts, uneven research in various periods, and ideological loading of the history of its development. The study's main problem was the need to replenish the processes in such groups that took place in various historical periods of social psychology development as well as a synthesis of this holistic picture at the level of modern understanding and the formulation of promising areas of research. The study's purpose was to establish a connection between the definition and the basic properties of the concept of "large social groups" (and its synonyms, analogs) and the peculiarities of the social situation in a certain period, as well as the reconstruction of social processes of this historical segment. The hypothesis was tested that large social groups as phenomena of social life were formed under the past time. The concept and its properties were corresponding to them, on the one hand, compared to the level of development of humanitarian knowledge. On the other, they tried to satisfy the social and political requests to understand and manage the social situation. Methods of the historiography of the history of social psychology and psychological and historical reconstruction were used. The article's first part was devoted to the analysis of the early two stages of the development of social psychology - from the middle of the XIX to the beginning of the XX centuries and 1920 of the XX century.
42
Задорожнюк, И. Е., e Э. Г. Задорожнюк. "About One Page from the Subject Area "History of Ideas"". Диалог со временем, n. 85(85) (1 dicembre 2023): 52–67. http://dx.doi.org/10.21267/aquilo.2023.85.85.030.
Testo completoAbstract (sommario):
Авторы анализируют творческое наследие историка литературы Д.П. Святополк-Мирского. Оно трактуется как продолжение отечественной традиции, заложенной в трехтомных трудах по истории идей Иванова-Разумника, Г.В. Плеханова и Т.Г. Ма-сарика. Подчеркивается новаторский подход Д.П. Святополк-Мирского: привлечение к анализу истории идей инструментария психологии искусства, достижений представителей формальной школы и Общества изучения поэтического языка (ОПОЯЗ), зарождавшейся в то время философии науки. The authors analyze the creative heritage of the literary historian D.P. Svyatopolk-Mirsky. It is interpreted as a continuation of the domestic tradition laid down in three-volume works on the history of the ideas of Ivanov-Razumnik, G.V. Plekhanov and T.G. Masaryk. His innovative approach is emphasized: attracting to the analysis of the history of the ideas of the toolkit of the psychology of art, the achievements of representatives of the formal school and the Society for the Study of the Poetic Language (OPOYAZ), the philosophy of science that was emerging at that time.
43
Шелехов, И. Л., e Г. В. Белозёрова. "Stages of Childhood Development in Psychological and Pedagogical Research: Classical Concepts". Психолого-педагогический поиск, n. 2(66) (29 agosto 2023): 50–56. http://dx.doi.org/10.37724/rsu.2023.66.2.006.
Testo completoAbstract (sommario):
Обозначена актуальность исследования феномена детства, в том числе — его периодизации, что дает понимание скрытых закономерностей взаимоотношения систем «личность» — «социум» и является вкладом в формирование теоретического базиса социальной политики государства, охватывающей области демографии, здравоохранения, образования, культуры, науки. Даны основные критерии периодизации детства. Освещены различные периодизации детства. Материал статьи дополняет гносеологические модели, используемые в педагогике, психологии, медицине, и рассчитан на применение в образовательном процессе высшей школы при изучении таких учебных дисциплин, как «Педагогика», «Возрастная психология», «Антропология», «Морфология человека», «Физическая культура и спорт», «История», «Философия». Обозначены перспективы дальнейших исследований. The article highlights the relevance of the investigation of the phenomenon of childhood, as well as the stages of childhood development, which underlines the intricate relationships between a person and society, shapes social policies related to demography, health and wellbeing, education, culture, science. The article provides major criteria for singling out various stages of childhood development and deals with the peculiarities of various stages. The article follows epistemological models used in pedagogy, psychology and medicine. The authors underline that the article can be used in higher educational institutions when teaching Pedagogy, Age Psychology, Anthropology, Human Morphology, Physical Culture and Sport, History, Philosophy and outline prospects of further research.
44
Мазилов, Владимир Александрович. "«ВСЕ В МОЕЙ ЖИЗНИ ТАК СКЛАДЫВАЛОСЬ, ЧТОБЫ Я ОБЯЗАТЕЛЬНО СТАЛ ПСИХОЛОГОМ»: НЕСКОЛЬКО ШТРИХОВ К ПОРТРЕТУ Г. В. ЗАЛЕВСКОГО, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 207–17. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010120.
Testo completoAbstract (sommario):
The article is devoted to the 80th anniversary of Genrikh Vladislavovich Zalevsky, the famous Russian psychologist. The main milestones of the scientist's biography, the time of his formation as a psychologist, the influence of his teacher M. S. Rogovin are traced. The most important researches of the scientist are: "Fixed Forms of Behavior" (1976), "Theoretical Foundations of Psychological and Psychopathological Research" (co-authored with M. S. Rogovin) (1988), "Mental Rigidity in Norm and Pathology" (1993), "Foundations of Contemporary Behavioral-Cognitive Psychotherapy and Counseling" (2002), "Brief Russian-English-German Dictionary on Psychology" (2004), "Introduction to Clinical Psychology" (2006), "Psychological Supervision: State of the Art and Prospects" (2008), etc. The main directions of research, organizational, publishing and pedagogical activities are covered. The main directions of G. V. Zalevsky's scientific activities include methodology and theory of psychological science (in particular, the study of psychological knowledge types, methods of psychology, the problem of explanation, the correlation of psychological and psychopathological research), history ofpsychology, and various fields of clinical psychology. G. V. Zalevsky is the creator and editor-in-chief of the authoritative "Siberian Psychological Journal".
45
Мария Владимировна, Тендрякова,. "The Biographical Method at the Crossroads of Humanitarian Studies". ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА, n. 4 (2 gennaio 2023): 111–24. http://dx.doi.org/10.26158/tk.2022.23.4.010.
Testo completoAbstract (sommario):
В предлагаемой статье дается обзор использования биографического метода в различных областях гуманитарного знания: истории, социологии, психологии и социальной антропологии, а также основных биографических проектов, сыгравших важную роль в развитии метода и в истории науки - биографические полевые исследования П. Радина, работы Чикагской школы, биографический метод в психоанализе и эго-психологии, экспериментальные исследования автобиографической памяти. Обращение к биографиям в медиевистике породило такие направления, как история повседневности, микроистория, oral history, эго-история, - направления, которые близки друг другу, но все же каждое имеет свою специфику. В социальной антропологии биографический метод выступает как источник данных о традиционной социокультурной организации, системах родства, религиозных представлениях. Совокупность автобиографических данных может позволить составить вполне достоверную этнографическую картину конкретного общества, выступить как путь преодоления давней оппозиции etic- и emic-подходов, что позволяет увидеть мир чужой культуры глазами ее носителей, а также учесть психологическую составляющую социальных и культурных феноменов. Исследуя субъективное измерение историко-культурных и цивилизационных процессов, необходимо учитывать, что человеческой памяти характерны непреднамеренные искажения. Психология исследует аберрации биографической памяти и участие в создании воспоминаний защитных механизмов личности, культурных табуаций и актуальных культурных нарративов. Работая в различных областях гуманитарного знания, биографический метод способствует их сближению. Их объединяет антропологический поворот, когда человек рассматривается как один из активных факторов социально-исторических процессов. This article provides an overview of the use of the biographical method in various fields of the humanities: history, sociology, psychology and social anthropology, and describes the main biographical projects that have played an important role in the development of the method and in the history of science. These include P. Radin’s biographical field studies, the work of the Chicago School, the biographical method in psychoanalysis and ego psychology, and experimental studies of autobiographical memory. The appeal to biographies in medieval studies has given rise to such approaches as the history of everyday life, microhistory, oral history, and ego-history - methodologies that are close to each other, but which still have their own special features. In social anthropology, the biographical method acts as a source of data on traditional socio-cultural organization, kinship systems, and religious beliefs. The totality of autobiographical data can make it possible to compile a reliable ethnographic picture of a particular society; act as a way to overcome the long-standing opposition of etic and emic approaches, which allows one to see the world of another culture through the eyes of its carriers; and also to take into account the psychological component of social and cultural phenomena. Exploring the subjective dimension of historical, cultural and civilizational processes, it is necessary to bear in mind that human memory is characterized by unintentional distortions. Psychology explores the aberrations of biographical memory and the effect of personality defense mechanisms, cultural taboos and cultural narratives in the creation of memories. Employed in various fields of the humanities, the biographical method contributes to their rapprochement. They are united by an anthropological turn - when a person is considered as one of the active factors in socio-historical processes.
46
Аллахвердов, ,. Виктор Михайлович, e Игорь Николаевич Карицкий. "ЗАДУМЧИВЫЙ РЫЦАРЬ МНОГОМЕРНОГО МИРА (к 70-летию блестящего психолога и необыкновенного человека В. Ф. Петренко), "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 1 (2018): 218–28. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318010132.
Testo completoAbstract (sommario):
The article is devoted to the 70th anniversary of Viktor Petrenko, the famous Russian psychologist. The article presents biographical and scientific information about the hero of the day. It is shown how the interest of the schoolboy Viktor Petrenko was formed to science, what events led to the fateful penchant for psychology, the main stages of the scientific career were traced. The teachers, first of all, A. N. Leontiev and V. P. Zinchenko, and their influence on the formation of V. F. Petrenko are indicated. A gallery of research expeditions to different regions of Russia and foreign countries is presented. The main line of research of Viktor Petrenko - psychosemantics - is reflected in the article, the most important results of theoretical and empirical research are presented: psychosemantics of everyday, political, religious consciousness, altered states of consciousness, psychosemantics of art, comparative semantics of consciousness and quantum physics, etc. The theoretical and methodological basis ofV. F. Petrenko's psychosemantic research is cultural-historical psychology and constructivism, the basic provisions of which have been analyzed by the scientist in a number of theoretical works.
47
M.V., Zhylin. "EVOLUTION OF THE CONCEPT OF “IDENTITY CRISIS” IN DOMESTIC AND FOREIGN PSYCHOLOGY". Scientic Bulletin of Kherson State University. Series Psychological Sciences, n. 4 (4 novembre 2020): 5–12. http://dx.doi.org/10.32999/ksu2312-3206/2020-4-1.
Testo completoAbstract (sommario):
Статья посвящена рассмотрению основных теоретических подходов к определению особенностей понятия «кризис идентичности» в трактовках отечественных и зарубежных психологов. Цель. Рассмотреть эволюцию понятия «кризис идентичности» в подходах отечественной и зару-бежной психологии. Методы. Для решения поставленных задач использовался следующий комплекс теоретических методов исследования: изучение и анализ психологической литературы по теме исследования, обобще-ние и систематизация материала, что дало возможность охарактеризовать основные аспекты и направления, по которым ведутся научные изыскания. Научная статья является обобщающим систематическим исследованием. Результаты. Представлен теоретический анализ развития понятия «кризис идентичности личности» в психологии, показаны его особенности и степень воздействия на жизнь современного человека. Раскрыты взгляды на феномены «идентичность» и «кризис идентичности» в отечественной и зарубежной психологии. Выводы. В ходе исследования были сделаны следующие выводы: современные представления о кризисе идентичности основываются на теоретических концепциях Э. Эриксона, Э. Фромма, Дж. Мида, К. Гергена, Г. Олпорта, Л.И. Анциферовой, Ю.Г. Овчинниковой и других. Научные труды исследователей позволяют рассмотреть процесс кризиса идентичности и его воздействие на динамику жизненных процессов, однако являются недостаточными для понимания тенденций индивидуального развития человека в неразрывной связи с современными общественно-социальными явлениями. Это объясняется тем, что в условиях глобализации и усложнения общественно-экономических процессов требования к человеку с каждым днем увеличиваются. Так, в настоящее время для успешного профессионального развития и поддержания высокого качества жизни человеку зачастую необходимо выполнять сразу несколько ролей, обретать несколько социальных идентичностей. В связи с этим кризис идентичности приобретает новые формы и требует поиска дополнительных теоретических и практических идей для осмысления и концептуализации существующего проблемного поля. Ключевые слова: идентичность, кризис идентичности, идентификация, история психологии. The article is devoted to the consideration of the main theoretical approaches to the definition of the peculiarities of the concept of “identity crisis” in the interpretations of domestic and foreign psychologists.Purpose. Consider the evolution of the concept of “identity crisis” in the approaches of domestic and foreign psychology.Methods. To solve the set tasks, the following set of theoretical research methods was used: study and analysis of psychological literature on the topic of research, generalization and systematization of the material, which made it possible to characterize the main aspects and directions in which scientific research is being conducted. A scientific article is a generalized systematic study.Results. The article presents a theoretical analysis of the development of the concept of “personality identity crisis” in psychology, shows its features and the degree of impact on the life of a modern person. The views on the phenomena of “identity” and “identity crisis” in domestic and foreign psychology are revealed.Conclusions. In the course of the study, the following conclusions were made: modern ideas about the identity crisis are based on the theoretical concepts of E. Erickson, E. Fromm, J. Mead, K. Gergen, G. Allport, L. I. Antsiferova, Yu. G. Ovchinnikova, etc. The scientific works of researchers allow us to consider the process of the identity crisis and its impact on the dynamics of life processes, however, they are insufficient for understanding the tendencies of individual development of a person in an inextricable connection with modern social and social phenomena. This is due to the fact that in the context of globalization and the complication of social and economic processes, the requirements for a person are increasing every day. So, at present, for successful professional development and maintaining a high quality of life, a person often needs to fulfill several roles at once, acquire several social identities. In this regard, the identity crisis takes on new forms and requires the search for additional theoretical and practical ideas to comprehend and conceptualize the existing problem field.Key words: identity, identity crisis, identification, history of psychology.
48
Новиков, М. В., e Т. Б. Перфилова. ""The history of states" and "the history of events" in the scientific discourse of M. M. Khvostov". Вестник гуманитарного образования, n. 2(22) (9 agosto 2021): 9–20. http://dx.doi.org/10.25730/vsu.2070.21.015.
Testo completoAbstract (sommario):
Рассматривается система взглядов М. М. Хвостова на характер общественной эволюции применительно к истории народов Древнего мира. Отмечается эклектичность представлений ученого, наиболее ярко проявившаяся в ходе его рассуждений по важной для философии позитивизма проблеме о взаимодействии «истории состояний» и «истории событий». «Состояние» в трактовке ученого – это «общие перемены» и «сходное в отдельных событиях», «события» – случайность, «катастрофический элемент». Обращается внимание на своеобразное толкование Хвостовым понятия «катастрофа», аналогами которого он считал «случай», «событие», «момент». Отмечается попытка Хвостова, как и многих представителей «критического» позитивизма, психологизировать исторический процесс, найти причины возникновения «катастроф» в своеобразии психологии индивидов и социальных групп, из которых состоит общество: чем больше своеобразия, тем больше «катастрофического элемента в обществе», тем более такое общество будет отклоняться от непрерывного последовательного процесса эволюционного развития. Обращаясь к проблеме личности в истории, Хвостов утверждал, что, как бы ни была грандиозна и значительна личность, включая Александра Македонского, Юлия Цезаря, Петра Великого, она «не может произвести значительных переворотов в состояниях», хотя в истории отдельных «событий», таких как революция, игнорировать роль личности было бы опрометчиво. Подчеркивается, что Хвостова всегда влекло к выделению главного и существенного в историческом развитии, он стремился понять природу массового, типичного, обнаружить устойчивые связи между событиями и явлениями, найти исторические аналогии. В то же время отмечается нежелание Хвостова серьезно обратиться к проблеме соотношения понятий «история состояний» и «история событий», принять, что эти два понятия являются двумя сторонами одного и того же исторического процесса, образующего устойчивую систему, что между ними есть взаимоотношения, и «состояния» могут влиять на «события», а «события» – на «состояния». The article considers M. M. Khvostov's system of views on the nature of social evolution in relation to the history of the peoples of the Ancient World. The eclecticism of the scientist's ideas is noted, which was most clearly manifested in the course of his arguments on the problem of the interaction of the "history of states" and the "history of events", which is important for the philosophy of positivism. "State" in the scientist's interpretation is "general changes" and "similar in individual events", "events" is an accident, a "catastrophic element". Attention is drawn to the peculiar interpretation of the concept of "catastrophe" by Khvostov, whose analogues he considered "case", "event", "moment". The author notes Khvostov's attempt, like many representatives of "critical" positivism, to psychologize the historical process, to find the causes of "catastrophes" in the originality of the psychology of individuals and social groups that make up society: the more originality, the more "catastrophic element in society", the more such a society will deviate from the continuous sequential process of evolutionary development. Turning to the problem of personality in history, Khvostov argued that no matter how grandiose and significant a person, including Alexander the Great, Julius Caesar, Peter the Great, she "cannot produce significant coups in states", although in the history of individual "events", such as the revolution, it would be rash to ignore the role of personality. It is emphasized that Khvostov has always been attracted to highlight the main and essential in historical development, he sought to understand the nature of the mass, typical, to find stable connections between events and phenomena, to find historical analogies. At the same time, it is noted that Khvostov is unwilling to seriously address the problem of the relationship between the concepts of "history of states" and "history of events", to accept that these two concepts are two sides of the same historical process forming a stable system, that there are relationships between them, and "states" can influence "events", and "events" – on "states".
49
Osin, E. N. "The concept of alienation in educational psychology: History and perspectives". Cultural-Historical Psychology 11, n. 4 (2015): 79–88. http://dx.doi.org/10.17759/chp.2015110407.
Testo completoAbstract (sommario):
The paper focuses on the explanatory power and limitations of the concept of alienation in educational research. Psychological studies of the phenomena associated with alienation (burnout, extrinsic motivation, cynicism, etc.) are limited by the context of individual mind, whereas the concept of alienation refers to a set of processes unfolding at both individual and sociocultural levels. The paper demonstrates the heuristic possibilities offered by the cultural-historical activity approach to meaning and meaning regulation in the analysis of alien-ation phenomena. The author reviews the findings of empirical studies of alienation in education, as well as existing theoretical works discussing the genesis of alienation and ways to overcome it. According to these works, the ongoing growth of the body of human knowledge results in increasing alienation in the educational context, but individual activity aimed at finding the meaning of collective action and of one’s place in it may help to overcome the challenge of alienation. Despite being too abstract to serve as a tool for designing psychological studies, the category of alienation may be useful for their interpretation, helping to integrate psychological findings into the interdisciplinary context, in order to review and improve existing educational institutions and practices.
50
Гоклениус, Р. "ФУХОАОПД: ТО ЕСТЬ О СОВЕРШЕНСТВЕ ЧЕЛОВЕКА, О ДУХЕ И, В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ, О ВОЗНИКНОВЕНИИ ЕГО В РАССУЖДЕНИЯХ И СПОРАХ НЕКОТОРЫХ БОГОСЛОВОВ И ФИЛОСОФОВ НАШЕГО ВЕКА, "Методология и история психологии"". Методология и история психологии, n. 2 (2018): 143–49. http://dx.doi.org/10.7868/s1819265318020097.
Testo completoAbstract (sommario):
Рудольф Гоклениус, профессор логики в Марбурге, в 1590 году выпустил в свет сборник небольших трактатов под общим названием: «УУХОЛОПА: то есть о совершенстве человека, о духе и, в первую очередь, о возникновении его...» Публиковавшиеся в этом издании богословы и философы были в основном современниками Го-клениуса, некоторые из них - его коллегами и даже близкими друзьями. Написанная дюжиной авторов книга не выглядит нагромождением текстов, каким-то теологическим попурри, напротив, общий метод схоластического рассуждения и одна и та же проблема, рассматриваемая каждым из ученых, часто использующих сходные доводы, обеспечивая аналитическую строгость, равно как и единство подхода, делают эту оригинальную вещь связным целым. Выпущенная в самом конце эпохи Возрождения в протестантской Германии незадолго до Тридцатилетней войны, УУХОЛОПА сочетает рассуждение от противного и перипатетическую онтологию Средневековья с пышной риторикой раннего Барокко; ее сложная полифоническая структура может напомнить нам материалы современной конференции. В своем напыщенном введении, которое, следуя обычаю времени, принимает форму письма важному лицу, Гоклениус, как бы живущий в более терпимом мире, стремится стать над схваткой как номиналистов и реалистов, так и протестантов и католиков. За его посвятительным письмом следуют стихотворения, служащие эпиграфами к основному тексту. Сочиненные специально по случаю другом, они прославляют педагогические достоинства книги и призывают юношество изучать Гоклениуса. Итак, Гоклениус считает, что «созерцание природы духа» может вывести к познанию архетипов, т.е. первоформ, непосредственно из божественного источника. Ярчайший свет, в котором выставлены архетипы, отсылает нас к знаменитой аллегории пещеры из «Государства» Платона (Resp VII, 514a-521b). Весь пассаж проникнут платонизмом: Бог как ректор небесной Академии, верховный просветитель, и / или Бог как работник (демиург) в мастерской мира